Кирилл Серебренитский: Историософия наследования

На самом деле история как наука - это всего лишь социальная антропология, то есть - это люди, судьбы людей. Механизмы истории поэтому не столь сложны, точнее, - не столь уж внечеловечно отчужденны, как это пытаются изобразить жрецы разных культов и идеологий.

Политогенетическая история - то есть судьба страны  и государства -  праксиологически очень похожа на судьбу отдельного человека, с его сбивчивыми порывами, непредсказуемыми метаниями, сомнительными поражениями и зыбкими победами, с постоянным балансированием на скрещении самосохранения и саморазрушения. 

Страны, как и люди, - далеко не всегда живут  непрерывно на одном месте, страны переползают, переваливаются, сжимаются, расширяются, часто исчезают, но иногда возвращаются. Разумеется, страны физически тяжелее людей, - это такие огромные туши весом в миллиарды тонн, - двигаются они медленно и одолевают небольшие расстояния. Поэтому: среда обитания, жилище страны - фактор весьма значимый, но далеко не всегда определяющий. 

Страна - это не только кусок поверхности  планеты, который она себе отхватила. Это ещё и многое другое. 

Отсюда следует та самая великая и ужасная тайна, которую призвана скрывать - закрывать собой, по возможности наглухо, - школьные, или, точнее, схоластические метаисторические эпосы, призванные к жизни актуальными идеологиями. Именно из-за этой тайны постоянно оказывается вытесняемой, а порой и гонимой, а часто и запретной - собственно история, то есть наука, то есть исследование. 

Тайна - вот она какая: на самом деле страны живут не так уж долго, а государства вообще часто умирают молодыми. Новые структуры, напяливающие на себя доспехи, гербы и прочие регалии прежних мёртвых государств, и оправдывающие это тем, что занимают - частично, - жилища покойников, - это самозванцы и лгуны, не всегда, но часто. Идеологические лгуны и политические самозванцы. 

Никаких  тысячелетних государств не существует, за редкими и весьма спорными исключениями. Тем паче, не существует многовековых наций. Все нации - весьма эффективные, но совершенно фантомные по природе своей, искусственные гувернальные конструкты, - выдуманы в XVIII веке, а сооружены намного позже. 

Так вот, моё нынешнее жилище продал мне Заремба, подполковник МВД. Видел я его раз или два в жизни, и где он сейчас - понятия не имею. Я относительно подполковника - всего лишь покупатель... Но: представьте: вот - я изо всех сил сосредоточусь на том, что я живу в подполковничьей квартире, и это меня каким-то образом вздымает ввысь, ибо я отныне - наследник и правопреемник офицерской квартиры, и, значит, если не подполковник, то, хотя бы, майор МВД. .... Метаисторические идеологемы выстроены именно таким образом. И поэтому они, по сути своей, лживы и безумны. Точно так же, как был бы безумен я, если бы бродил по своей комнате в погонах майора МВД и писал бы на стенах приказы по отделу. 

Другое дело - если бы я квартиру унаследовал в прямом юридическом смысле. Тогда у меня был бы шанс стать преемником предков, оставившим мне наследство.  Но - только шанс, не более. Для правопреемства понадобилось бы ещё мое осознанное (и - открытое, манифестованное) - волеизъявление. 

Так вот.

...Франция современная, Пятая Республика, родилась в 1871 году, ее преемственность прослеживается от Третьей Республики, да и с этим можно спорить. Королевские лилии, императорские орлы - это не наследство, а антиквариат, купленный и награбленный. Италия - не Римская Империя, и Австрия тоже, Греция - не Эллада, Латвия - не Курляндия, Румыния не Дакия, нынешняя республика Египет - не империя фараонов, не мамлюкский Миср, не фатимидский Халифат и даже не насеровская Объединенная Арабская Республика. 

Преемственность государств, несомненно, существует, но только в том случае, когда она существует несомненно. Кстати, именно для этого нужны, этим полезны, - и на мой взгляд, часто необходимы, - монархи, династии, престолы. Вот, скажем, королева Елизавета II - действительно, преемница и наследница  Вильгельма Завоевателя. Она унаследовала нечто вполне осязаемое - его корону, и даже династия не сменилась, строго говоря: Елизавета - прямой потомок Вильгельма. В Британии очень давно действует прагматическая матрилинейная эредитация. Корона переходит по прямой женской линии, так что на троне непрерывно пребывает потомство Вильгельма. Национальность вообще не имеет значения в данном случае. Но эта королева не имеет отношения к саксонским королям Англии, которых разгромил Вильгельм. И к тем древним королям, которых изгнали саксонские короли в древние времена.

... Если коротко: история государства и судьба человека сходствуют в следующем, - и это, возможно, и есть главное: 

ни при каких обстоятельствах ни человек, ни государство не могут вернуться в прошлое и запустить темпоральные механизмы  заново. 

Как у человека, так и у государства, ошибки - всегда фатальны и последствия их необратимы;  исправление ошибок - это не более, чем фигура речи; как и судьба, история непоправима. 

Как человек, так и государство, постоянно, на каждом повороте судьбы и нам каждом шагу истории, оказываются перед выбором. 

Историю, как и судьбу, творит именно этот самый выбор, - осознанность, воля, решимость и расплата. 

Для государства, как и для человека, расплата неизбежна. 

 Готовность или растерянность, покорность или возмущение, признание справедливости или отторжение беззакония - всё это не имеет совершенно никакого значения. 

История, как и судьба, - не суд, а стихия. Ей безразличны мотивы, обстоятельства, доказательства вины и соответствие моральным нормам. 

Смерть государства, как и смерть человека, означает именно смерть. 

Память о былом может быть весьма живой и действенной, она может стать даже смыслом и знаменем следующих поколений, но это всего лишь память о мертвеце, бесплотное порождение воображения, нечто неверное, избирательное и по природе своей фантомное. 

Вера в переселение душ из мёртвого тела в живое, - как человека, так и государства, - это порой выглядит возвышенно и поэтично, но это не имеет никакого отношения к истории как академической науке: иногда это благонамеренная фантастика, иногда - оккультные воззрения, а часто - осознанная ложь и шарлатанство. Исторический метампсихоз - это, чаще всего, последнее.

 Притом это явление жуткое, хтоническое, поскольку достаточно часто речь идёт о переселении души жертвы в тело убийцы, - именно на этом зиждется современная идеология неосоветского официоза.

----------------

Комментарии:

Kirill Zatrimaylov

А я иногда верю в переселение душ, но считаю, что это всегда случайный процесс, и никогда не бывает результатом сознательных камланий. 

Например, шестидесятые в странах Запада были по духу во многом похожи на ревущие двадцатые, а российские девяностые - на советские двадцатые, на НЭП. Это получилось само собой, никто не мечтал о возвращении прошлого (то есть про дореволюционную Россию мечтали, а вот про НЭП - отнюдь).

А камлания тоже иногда могут дать что-то интересное, но всегда не такое, как ожидалось. Например, в эпоху Возрождения только и делали, что камлали на античность, а в эпоху прерафаэлитов - на Средневековье: то и другое родило яркие эпохи, но совершенно непохожие ни на античность, ни на Средневековье. А все 2010-е годы прошли в безостановочном камлании на 1980-е, и при этом трудно найти эпохи, у которых было бы меньше общего по духу.