Юлия Латынина: Три наркотические революции

Меня тут по смске спрашивают насчет того, типа, как я вообще отношусь к наркотикам и почему запрещена марихуана, а разрешен алкоголь и хуже это или лучше. Ну, знаете, в данном случае я стою на простой позиции, которую высказал герой фильма «Неприкасаемые». Если помните, был такой замечательный американский фильм про бесстрашного американского агента казначейства, который борется с Аль-Капоне. И когда его спрашивают, этого агента Элиота Несса «А вообще, как вы относитесь к prohibition?», он говорит: «Это закон страны». Ну, это закон страны, алкоголь у нас разрешен, а марихуана у нас запрещена. Поскольку я не потребляю ни того, ни другого и, соответственно, являюсь независимым наблюдателем, то, насколько я понимаю, действительно, марихуана – это гораздо менее опасная штуковина.

Но тут мы вообще ударяемся в очень интересную область, о которой лучше, конечно, рассуждать не мне, а лучше рассуждать биологам. И биологам, и антропологам, и людям, которые изучают процессы, которые происходят в человеческом мозгу и, там, все, что связано с серотонином и прочими вещами. Допустим, очень интересно было бы пригласить, наверное, к нам в студию Якова Маршака, одного из наших лучших специалистов по наркотикам, у которого когда-то была своя клиника замечательная по наркотикам, который вообще мне в свое время рассказывал очень интересные вещи. Немножко перескажу теорию Маршака, который сказал, что первая наркотическая революция совпала с неолитической революцией.