Анатолій Денисенко: Фундаменталізм - це завжди протиставлення Іншому

Фундаменталізм існує лише якщо існує інший - не такий, чужий, не схожий, не правильний, грішний, маргінальний. Це може бути ліберал, транс, представник ЛГБТ, лівак, феміністка, постмодерніст, світський (не церковний), представник іншої традиції, тощо. Фундаменталізм виживає завдяки ненависті/призирству/зверхності. Фундаменталіст відштовхується від зворотнього - від того, хто не такий, як він. Його "святість" - це не святість, як даність, а святість всупереч. "Подивіться на цих грішників - ми не такі як вони", говорить фундаменталіст. Без цього порівняння фундаменталізм втрачає свій грунт. 

Проповіді фундаменталіста більше про гріх, бруд, порушення заповіді, тощо. Любов, мир, "Божа подоба", прощення, повага, справедливість, рівність не можуть проповідуватися окремо без: "все пропало", "всі йдуть в пекло", "світ летить в прірву", "ніхто більше не вірує". Традиційні цінності можна підтримувати на плаву лише через протиставлення нетрадиційним цінностям. Фундаменталіст просто не може говорити про переваги  гетеросексуальної сім'ї, не згадавши про "збоченців" і "содомію". Про любов говорять лише в порівнянні з хіттю. Все моралізаторство фундаменталіста починається зі згадки "страшної" альтернативної точкою зору, яка (завжди) сприймається, як загроза. 

Фундаменталіст, словами і справами, буде переконувати вас, що для того, щоб було світло, потрібно постійно нагадувати про "темряву".

Мехман Ибрагимов: Амишизм - основная беда России

Совсем недавно решил изучить уникальное социорелигиозное явление в Америке - под названием амиши. Прочитал и просмотрел не мало материаллов... 

Все время меня неотступно преследовала мысль - с амишами мы давно знакомы, я их знаю лично и сталкивался с ними не раз... Но я никогда не был в Америке, я даже не был в Европе, если не считать советскую Прибалтику Европой... Где же я мог так близко познакомиться с амишами, что мне понятен их образ жизни?.. Да чего там скромничать - мне ясен образ их мыслей и ценность их скрепов...

Понял все , только прочитав все коменты к своим постам за последние шесть месяцев... Вы сейчас стльно удивитесь, но амишей я встречал в России! Причем, их там намного больше, чем в Америке. Некоторые из них являются моими постоянными хейтерами и сейчас опять напишут в коментах "Бред конспиролога!", "Ты просто по заказу американцев и украинцев мочишь великого Пу" или еще что-то типа этого...

Поэтому поясню высказанную выше мысль. Вы спросите: где русские и где амиши? Не так далеко, как вам может показаться. Абсолютное большинство русских (говорят - около 80 %) это самые настоящие амиши.

Сразу заявлю, что здесь я не имею намерений оскорбить ни тех, ни других!.. 

Ведь смотрите, какие основные скрепы амишей? Жить как деды и отцы! Воспитать детей так как воспитали нас! Уважение к прошлому и к традициям - залог счастья и благополучия! Ничего не менять внутри себя и вокруг! Это самое главное! Все эти их одежды из 19 века и паровозы - это символы их постоянства и силы духа. Если они дрогнут и допустят изменения даже одного элемента одежды - они проиграют и потеряют все.

Точно также и русские амишисты уверены, что если они потеряют хоть одного из вчерашних союзных республик или территорий их традиционного влияния, тогда они проиграют вечную битву с западом и потерчют все! Философия амишистов на государственном уровне в самой большой и богатой ресурсами стране! Вот бы многие из них удивились если бы узнали, что их идеологические товарищи вполне комфортно устроились в "ненавистной Америке" и совершенно гармонично и мирно сохраняют свои исторические скрепы.

Все, кто считают русский народ фашистами, имперцами или националистами глубоко ошибаются!..  Конечно, разрушенные города Украины, картины убийств и пыток делают это неизбежным... Но весь русский народ нацисты и фашисты?!! Нет, это не так!.. Я всегда говорил и буду утверждать это до конца: это прекрасный, добрый и великодушный народ! Они создали прекрасный язык, которым мы все с удовольствием пользуемся и общаемся далеко за пределами русских земель... Но этот народ очень боится пот ерять себя, раствориться и исчезнуть... Он видит свою идентичность через формальные символы и структуры так, как имиши видят себя через широкие шаровары, косоворотки и лошадиные повозки...

К сожалению это массовое амишонство регулярно приводит к власти нечистоплотных, а часто и просто криминально ориентированных и болезненно амбициозных людей, которые под лозунгами сохранения ценностей насаждают насилие и сеют вражду между народами...

"Русские амишисты" отличаются от американских не толтко формой сохранения старого уклада, но и методом реализации своего образа жизни: американские амиши не пускают мир в свою жизнь, русские же свой образ жизни хотят разнести по всему миру и насадить везде, где хватит сил его удержать... Они считают, что только через распростронение их образа жизни они смогут сохранить свою идентичность и свои скрепы. Отсюда и вся эта дефектная идеология "русского мира" и болезненно-агрессивное стремление насажления/сохранения русского языка в частях бывшей империи. 

Однако законы физики и правила бухучета часто работают и в социуме: чем больше агрессии в насаждении своего языка и традиций, тем сильнее противодействие и отторжение...

Вот и получается, что русские амишисты несчастны и агрессивны, американские - счастливы и дружелюбны... Эээххх, опять Америка переиграла Россию... "А если и Украину нашу заберут себе проклятые америкосы, то совсем пропадет матушка Россия и растащат вороги лютые ее родимую по камешкам...". Вот страх амишей по-русски... Вот и получается, что опять во всем виноваты американцы... Извечные два русских вопроса: Кто виноват? и Что делать?..

Димону (Д. Медведеву, - ред.) нужно было ехать не в Пало-Альто, а в Филадельфию и создавать не Сколково, а Коммуны русского мира и перенять опыт американских амишей, а не айтишников...

Александр Волынский: Уроборос фундаментализма

Изобретателями теократии были священники храмовых государств, получавшие указания от местных богов. В языческих империях светская власть подчинялась своим имперским богам, а местных уважала, ибо всегда легче договориться с местными служителями храмов, чем с местной военной знатью. Разрушались местные храмы только в качестве жестокого наказания за сопротивление захватчикам. Уничтожение Израиля ассирийцами и разрушение Первого Иерусалимского Храма халдейской армией вызвали острый кризис в среде храмового иудейского жречества и привели к кодификации Торы, которая заменила реальный храм идеальным. Хотя был построен Второй Храм, идеи Торы через иудейскую диаспору распространились от Индии до Испании.

Разрушение Иерусалима римлянами лишило евреев политического центра, углубило религиозные расколы и привело к созданию раввинистического иудаизма и христианской церкви, образование и развитие которых дали толчок к формированию исламской уммы. Управлять святыми общинами в идеале должен сам Единый Творец, который и есть источник Теократии. На практике, лидеры вынуждены руководствоваться Священным Писанием и его традиционными толкованиями, воспринимаемыми как Воля Творца. История Средних веков как период между языческой Античностью и либеральным Модерном — это история теократической глобализации. Попытки перенести теократию в Постмодерн связаны с религиозным фундаментализмом. Исторически фундаментализм стал реакцией на распад традиционного общества и традиционной религии. Поскольку Модерн основан на рационализме, то в основе фундаментализма лежит попытка индивидуального осмысления Священного Писания. Зародился фундаментализм именно там, где Модерн начал действовать раньше всего — в протестантской Европе, а наибольшей мощи он достиг в США. Протестантский фундаментализм был пуританским, направленным на «чистоту изначального текста», из которой логично следует и пуританская чистота мыслей и дел. Для протестантов всегда было характерно «второе рождение в Духе» и для самого пуританства характерны «волны возрождения» или так называемый «revival-ревайвл». За Лютером и Кальвином последовал «Великий ревайвл» баптистов. В США в баптизм тысячами переходили представители старых протестанских деноминаций, вдруг осознавших, что их общины морально выродились. Затем начался «ревайвл методистов», а уже внутри методизма началось движение пятидесятников. Все эти движения большое внимание уделяли эсхатологии. Но если для баптистов была характерна установка на построение Царства Божьего на земле, то ужасы Первой мировой войны спровоцировали мрачные и пессимистические представления. Утопии превратились в дистопии.

Премилленаристический диспенсационализм делит историю на периоды (диспенсации) – обычно семь, – пять из которых зафиксированы в Библии, еще один период протекает в настоящем времени, и еще один – в будущем. Этот тип длящегося апокалиптического ожидания был представлен Хэлом Линдси в книге «Последняя великая планета» (1970). Продажи составили более 35 миллионов экземпляров, эта книга и ее продолжение «1980-ые: Армагеддон. Обратный отсчет» указывали на признаки Финис Мунди в виде образовавшегося государства Израиль, подъема Советского Союза до статуса супердержавы, создания Организации Объединенных Наций, НАТО и Европейского Союза, появления Арабского альянса, оппозиционного Израилю, победы Израиля в шестидневной войне 1967 года, присоединения к нему Иерусалима, забвения христианских церквей в экуменическом движении, возникновение движения «нью эйдж» и оккультных верований. Линдси предрекает ужасные войны с участием сотен миллионов человек, ядерную войну и гибель третьей части населения мира. Рональд Рейган объявил поход против «Империи зла» и утверждал, что «все готово для Последней битвы и второго пришествия Христа» (Berger 1999, 135), но ситуация с Израилем остается для диспенсационалистов центральной, поскольку они считают, что последняя великая битва Армагеддон должна произойти на территории Израиля. Ожидание Апокалипсиса усилилось после теракта 9/11 и объявленной войны с террором.

Исламский фундаментализм получил политическое воплощение в учении Мухаммада ибн Абд аль-Ваххаба, который писал «Мы определенно знаем, что при сподвижниках Пророка мазхабов не было. Люди обращались к Корану и сунне, опирались на иджму, кияс, а когда этого было недостаточно, они практиковали иджтихад». Салафиты, как и ваххабиты, не признают «таклид» – слепое следование традиции и призывают вновь открыть врата «иджтихада» – личного суждения о Священных текстах. Но если охранители из университета ал-Азхар пекутся о незыблемости традиционного суннизма, а ваххабитов волнует пуританская чистота Ислама, то салафитов интересует реформа доктрины именно в социальных аспектах, их интересует не богословие, а моральное состояние уммы. Иджтихад салафитов направлен не на «букву», а на дух Ислама, салафиты решают проблемы не между человеком и Аллахом, а проблемы возникающие между людьми, проблемы Ислама в мире Постмодерна.

В среде образованной части мусульман долгое время доминировал либеральный салафизм. Но уже со времен книги Рашида Рида «Халифат или великий имамат» (1923) предпринимается попытка противопоставить шариат западному законодательству. Халифат должен соблюдать принцип «шуры», в рамках которого правители советуются с народом. Иджтихад как основа тотального шариатского законодательства призван устранить противоречия между прямым толкованием Священных текстов и современностью. Воплощение идеи Халифата взяла на себя организация «Братья Мусульмане» Хасана аль-Банны. Но если условно умеренные организации «Братьев Мусульман» ведут борьбу с врагами Ислама на местном уровне и озабочены социальным и культурным обеспечением населения кварталов бедноты в мусульманских странах, то радикальные салафиты-джихадисты обосновались в мусульманских кварталах Европы. Они учились на книгах Маудуди и Кутба. И тот, и другой считали, что исламский мир вернулся в состояние джахилии – идейного и морального невежества. Люди поклоняются идолам национализма, коммунизма, либерализма. Маудуди пишет: «Наш принцип — это подчинение Аллаху, а не секуляризм, планетарная община, а не ограниченный национализм, суверенитет Аллаха и Халифат, а не суверенитет народа и правление масс» (Аль-Ясар. Каир, 1990, № 7. С. 81).

Премилленаристический диспенсационализм евангелистов и джихад за установление Всемирного Халифата представляют собой диалектическое противоречие единого процесса глобализации, теократический Уроборос — свернувшийся в кольцо змей фундаментализма, кусающий себя за хвост.