Быть может, во мне заговорил идеализм молодости,
часто увлекающий на путь мученичества,
и он-то и заставлял меня видеть в самом себе
крестоносца в области полярных исследований.
Руал Амундсен. «Моя жизнь»
Миф о том, что завоевания древних скандинавов ограничивались Северным полушарием, всё чаще опровергается находками, сделанными в Южной Америке и в Антарктиде. И кажется невероятным, что толчком к открытию ледяного континента послужило фантастическое зрелище созвездия Южного креста, загипнотизировавшее пришельцев с далекого севера.
Передо мной лежит уникальное русское издание середины XIX века – единственный номер «Путевого журнала», фактически предшественника знаменитого журнала «Вокруг света». Мое внимание привлекло в нём большое исследование некоего М.И. Коновцева под интригующим названием «К истории двух поселений исландских норманнов, или же викингов, в субполярной Антарктике». Особенно удивило, насколько глубоко российский автор, первым написавший об антарктических норманнах, постиг психологию наших северных соседей и отчасти пращуров. А именно – парадоксальное тяготение нордического характера к Югу.
…»ПЕЧЕНЬЕ «ВАРЯЖСКОЕ», С КОКОСОВОЙ СТРУЖКОЙ». Дивная этикетка в бакалейном отделе одного из первых «перестроечных» супермаркетов уже много лет буквально стоит у меня перед глазами. Стихийная фантазия неведомого кондитера протянула зыбкую ниточку из русской истории в экзотический мир. «Из варяг в греки – и дальше!» Недаром, скажем, русское слово «князь» происходит от викингского конунг – предводитель, наёмный князь, а слово «витязь» – собственно от викинг. И «подвижная» часть нордической натуры сохраняется в нас как возможность. То-то россиянам так дороги три викинга XX века – великие норвежцы Фритьоф Нансен (между прочим, потомок – через 30 поколений августейших фамилий Европы, – русских князей Игоря Киевского, Владимира Красное Солнышко и Рюрика Новгородского), Руал Амундсен и Тур Хейердал. И «хожение за три моря» нашего первого «Тура Хейердала» – Афанасия Никитина, открывшего соотечественникам пряное многообразие миров азиатского Юга, и африканские экспедиции поэта Николая Гумилёва, и утопический проект «свободной русской колонии в Новой Гвинее» Николая Миклухо-Маклая.
часто увлекающий на путь мученичества,
и он-то и заставлял меня видеть в самом себе
крестоносца в области полярных исследований.
Руал Амундсен. «Моя жизнь»
Миф о том, что завоевания древних скандинавов ограничивались Северным полушарием, всё чаще опровергается находками, сделанными в Южной Америке и в Антарктиде. И кажется невероятным, что толчком к открытию ледяного континента послужило фантастическое зрелище созвездия Южного креста, загипнотизировавшее пришельцев с далекого севера.
Передо мной лежит уникальное русское издание середины XIX века – единственный номер «Путевого журнала», фактически предшественника знаменитого журнала «Вокруг света». Мое внимание привлекло в нём большое исследование некоего М.И. Коновцева под интригующим названием «К истории двух поселений исландских норманнов, или же викингов, в субполярной Антарктике». Особенно удивило, насколько глубоко российский автор, первым написавший об антарктических норманнах, постиг психологию наших северных соседей и отчасти пращуров. А именно – парадоксальное тяготение нордического характера к Югу.
…»ПЕЧЕНЬЕ «ВАРЯЖСКОЕ», С КОКОСОВОЙ СТРУЖКОЙ». Дивная этикетка в бакалейном отделе одного из первых «перестроечных» супермаркетов уже много лет буквально стоит у меня перед глазами. Стихийная фантазия неведомого кондитера протянула зыбкую ниточку из русской истории в экзотический мир. «Из варяг в греки – и дальше!» Недаром, скажем, русское слово «князь» происходит от викингского конунг – предводитель, наёмный князь, а слово «витязь» – собственно от викинг. И «подвижная» часть нордической натуры сохраняется в нас как возможность. То-то россиянам так дороги три викинга XX века – великие норвежцы Фритьоф Нансен (между прочим, потомок – через 30 поколений августейших фамилий Европы, – русских князей Игоря Киевского, Владимира Красное Солнышко и Рюрика Новгородского), Руал Амундсен и Тур Хейердал. И «хожение за три моря» нашего первого «Тура Хейердала» – Афанасия Никитина, открывшего соотечественникам пряное многообразие миров азиатского Юга, и африканские экспедиции поэта Николая Гумилёва, и утопический проект «свободной русской колонии в Новой Гвинее» Николая Миклухо-Маклая.