В греческой философии, особенно у Гераклита, огонь играл основную роль во всех метаморфозах материи. Философский труд Гераклита был завершен к 480 году, когда в Иерусалиме шло строительство Второго Храма, а в Вавилоне кодифицировали Тору, Писания и Пророков. Несомненно, что Гераклит считал себя обладателем пророческой истины и говорил от имени Логоса.
В самом общем смысле, Логос Гераклита — это формирующий мир принцип, подогревающий вечную войну противоположностей, без которой мир погрузится в мертвую и холодную воду. Говорить Гераклита побудило человеческое безумие, отрицающее единство познания материи, общества и богов. Как варвары слышат эллинскую речь, но не понимают ее смысла, так и люди наблюдают мировой порядок, но не понимают его значения. Метафизика Гераклита представляется основанием для политического мифа: государственное устройство, соответствующее «природе» — то, в котором правят не представители одной из враждующих сторон, а стоящий «над схваткой» беспристрастный законодатель, примиряющий враждующие партии на основании принципов справедливости, целомудрия, благородства. Нормальным, согласно Логосу, является подчинение «многих» одному, так как принцип единства — это принцип гармонии. Выводом из этой нормы оказывается революционное требование радикальных реформ, приведение социальных норм в соответствие с божественными. Политеизм должен быть заменен монотеизмом, народное правление — властью «одного наилучшего», гедонистическое разложение – стремлением к вечной славе.
Огонь у Гераклита — это не столько стихия, сколько икона Логоса.
κόσµον τόνδε, τὸν αὐτὸν ἁπάντων, οὔτε τις θεῶν οὔτε ἀνθρώπων ἐποίησεν, ἀλλ’ ἦν ἀεὶ καὶ ἔστιν καὶ ἔσται πῦρ ἀείζωον, ἁπτόµενον µέτρα καὶ ἀποσβεννύµενον µέτρα.
«Этот космос, один и тот же для всех, не создал никто из богов, никто из людей, но он всегда был, есть и будет вечно-живой огонь, мерно вспыхивающий и мерно угасающий».
До Пифагора слово «космос» употреблялось во вполне земных смыслах— например, вожди ахейцев под Троей назывались «косметорами» воинов, а должностные лица на Крите, аналогичные спартанским эфорам, — «космами». Гераклит говорит, скорее, о мировом порядке вечного движения, подобного пламени вечного огня в храме Аполлона в Дельфах или в Иерусалимском Храме Соломона. Троекратное повторение глагола «быть» звучит как гимн новому богу и полностью совпадает с троекратным повторением в молитве Адон Олам.
אֲדוֹן עוֹלָם אֲשֶׁר מָלַךְ בְּטֶרֶם כָּל יְצִיר נִבְרָא
לְעֵת נַעֲשָׂה בְחֶפְצוֹ כֹּל אֲזַי מֶלֶךְ שְׁמוֹ נִקְרָא
וְאַחֲרֵי כִּכְלוֹת הַכֹּל לְבַדּוֹ יִמְלֹךְ נוֹרָא
וְהוּא הָיָה וְהוּא הֹוֶה וְהוּא יִהְיֶה בְּתִפְאָרָה
Властелин мира царствовал до создания Им всех тварей.
(Адон олам, ашер малах бе-терем коль йецир нивра).
И когда по воле Его был создан весь мир, Его Именем стало — Владыка.
(Ле-эт нааса ве-хефцо коль, азай Мелех, азай Мелех Шемо никра).
И после конца мира Он, Грозный, будет царствовать единовластно.
(Ве-ахарей кихлот hа-коль Левадо йимлох Нора).
Он был, Он есть, и Он пребудет вечно в великолепии Своем.
(Ве hу hайа, ве-hу hове, ве-hу йиhье бе-тифьара).
«Вспыхивания и угасания» огня описывают циклы «день — ночь», «зима — лето» и периоды Великого года, символически называемые «скудостью и избытком» и «войной и миром». Так и человек, по Гераклиту — «вспыхивает утром, угаснув вечером», причем этот суточный цикл аналогичен рождению и смерти. Μέτρα означает «мерно, размеренно», то есть с регулярной периодичностью во времени, следовательно гераклитовский κόσµος — это динамическое понятие, неразывно связанное с идеей времени и судьбы.
Гераклиту для пояснения своих мыслей нужна была первостихия, которая соединяла бы в себе противоположные функции порождения и уничтожения, творения и разрушения. Именно огонь обладал этим парадоксальным свойством. Он мог быть огнем разрушения и уничтожения, но в тоже время в ремеслах и уменьях он становился «творящим» началом. Но если вернутся к гераклитовской физике, то она вовсе не утверждает, что огонь — это Архэ. Аристотель колебался, считать ли «первоначалом» Гераклита огонь или «испарение» (ἀνθυµίασις). Энесидем считал, что первоначалом Гераклит признавал воздух, а не огонь.
Гераклит утверждал, что «души испаряются из влаги» — «ψυχαὶ δὲ ἀπὸ τῶν ὑγρῶν ἀναθυµιῶνται». Это представление основано на параллелизме микро- и макрокосмоса: испарение из крови в человеческом теле аналогично «испарению» из моря, которое питает солнце и светила, как масло питает огонь. Испарение и у Аристотеля, и у Гераклита — не «огонь», а промежуточная фаза перехода влажного в огненное, нечто близкое воздуху. Пар — это «смесь воды и огня», но никак не чистый огонь. Таким образом божественная «огненная» часть души человека «смешана» с темным началом — влажным, темным, женским.
Среди космических стихий именно вода и земля наиболее материально ощутимы, а следовательно наиболее архаичны. Мир полон разнородных и разнообразных форм, вечный круговорот которых возможен только если допустить, что первооснова, дающая форму, свойства и качества всему окружающему человека, сама лишена этих признаков, подобна некоему идеальному веществу без всяких конкретных характеристик. Вода, в отличии от земли, аморфна. По мере восхождения от конкретного к абстрактному роль земли и воды в космогонических мифах снижалась, но роль воздуха и огня росла.
В шумерских текстах космос описывается как гармония «ан-ки», «неба и земли», окруженных безбрежными водами океана. По представлениям египтян, небо —это безбрежное море и солнце, совершая суточное движение, плывет по нему в ладье. Считалось, что солнечный бог Ра сотворил сначала богов Шу (воздух) и Тефнут (влага), которые, в свою очередь, породили Геба (землю) и Нут (небо). Стих второй главы книги Бытия ближе к египетской космогонии –
וְאֵד, יַעֲלֶה מִן-הָאָרֶץ, וְהִשְׁקָה, אֶת-כָּל-פְּנֵי הָאֲדָמָה
2:6 И пар поднимался из земли и оросил всю поверхность почвы.
Тут пар совмещает и огонь, и воду. Основной космогонический текст Библии указывает на три первостихии – землю, воду, ветер.
בְּרֵאשִׁית, בָּרָא אֱלֹהִים, אֵת הַשָּׁמַיִם, וְאֵת הָאָרֶץ. ב וְהָאָרֶץ, הָיְתָה תֹהוּ וָבֹהוּ, וְחֹשֶׁךְ, עַל-פְּנֵי תְהוֹם; וְרוּחַ אֱלֹהִים, מְרַחֶפֶת עַל-פְּנֵי הַמָּיִם.
«Началом творил Элохим небо и землю. А земля была аморфна и тьма над бездной и дух Божий носился над поверхностью вод«.
На иврите «небо» дословно переводится «там-вода». Свод небесной сферы называется «твердь», которая отделяет «верхние воды» от «нижних вод». Отверстия в «тверди» ведут к дождю. Божественный дух-ветер носился не между небом и землей, но над поверхностью темного космического океана, полностью скрывавшего всю землю.
Но где четвертая первостихия, где огонь? Возможно, Бог-Творец и есть этот вечный Логос, творящий вселенную огненным Началом – Архэ.
Комментариев нет:
Отправить комментарий