Демир Тулуш: Мы потомки многих народов

 Заведующий отделом средневековой археологии Института археологии им. А.Х. Халикова АН РТ Демир Тулуш.

- Все-таки кто наследники Тюркского и Уйгурского каганатов?

- Я бы не стал говорить, что тот или иной народ является прямым потомком, потому что потомки тюрков – это большинство тюркоязычных народов Евразии. Они переняли язык, многие культурные явления. Те же самые наборные пояса тюрков у современных тюркоязычных народов превратились в пояс с подвешенными предметами – кресало, нож – и это сохраняется. Как и основа языка у большинства народов. Я, например, спокойно могу поговорить с алтайцем. Не раз замечал в интернете публикации о том, что есть какие-то энтузиасты в Турции, которые латиницей описывают возможный диалог алтайца с турком, тувинца с турком, и они могут спокойно друг друга понять, если общаются не торопясь, простыми словами.

Поэтому говорить, что именно турки, именно тувинцы, именно алтайцы являются основными потомками тех или иных племен – тюрков, уйгуров, кыргызов, – это не совсем правильно. Те же самые енисейские кыргызы не являются прямыми предками современных киргизов. Но они внесли какую-то часть в формирование их генотипа. Те же самые древние уйгуры не являются предками современных уйгуров, они внесли в них довольно большую часть – свое наименование, но при этом у них тоже большой процент влияния тибетских, китайских народов. Впрочем, и сам Китай не однородный.

Просто возникает вопрос: насколько сохранилось наследие того времени в традициях, обычаях, в письме и прочем. Те же самые тибетцы могут заявлять, что они наследники древних тибетских царств, которые неоднократно воевали с Китаем и иногда даже побеждали в силу именно закрытости своей территории. При этом у них тоже большой процент индо-арабского вливания, потому что они были на стыке очень многих путей. Поэтому на вопрос «Кто прямой потомок?» я никогда не отвечу.

Да, поэтому заявлять, что тот или иной народ и есть прямой потомок, - это уже политика. Так что мы потомки многих народов. И я никогда не смогу выделить, что мои основные предки – это тюрки, уйгуры или даже скифские племена. У меня тюркский тип лица, усы, борода у меня отрастают и рыжеют, хотя я брюнет. У меня, в сравнении с другими, светлая кожа, я значительно выше среднего тувинца, как и многие в моем роду. Но я считаю себя тувинцем, потомком многих народов, которые жили на территории Тувы столетиями. В первую очередь, я горжусь тем, что я тувинец, что отношусь к тюркской языковой семье.

Читать полностью - https://milliard.tatar/news/demir-tulus-drevnie-uigury-ne-yavlyayutsya-predkami-sovremennyx-uigurov-no-743

Борис Монгуш: Происхождение азов и азский компонент в этногенезе тувинцев (по восточным письменным источникам)

Раздел первый: Азы в древних кёк-тюркских памятниках

Проблема этногенеза древних племён, живших на территории Тувы, является одной из актуальных проблем в истории и этнологии Тувы. Этому уделяли и продолжают уделять внимание такие учёные, как Л.Р. Кызласов, С.И. Вайнштейн, Н.А. Сердобов, М.Х. Маннай-оол и др. Несмотря на то, что данному вопросу посвящены несколько работ, всё же в них исследованы фрагментарно или упущены некоторые аспекты указанной проблемы. Особенно это касается вопросов происхождения таких племён, как азы и чики, которые являются предками тувинского этноса. В связи с этим делается попытка систематизировать все известные сведения об азах и на основе их определить истоки этого этноса, опираясь на восточные источники, и выявить происхождение азов через этимологию их этнонима.

Сведения об азах содержатся в основном в тюркских рунических надписях и арабо-персидских исторических и географических сочинениях. Азы как древние племена Саяно-Алтайского нагорья впервые упоминаются в больших орхонских рунических надписях Монголии (надписи Кюль-тегина, Бильге-кагана и Тоньюкука). Они свидетельствуют о том, что на территории Западной и Центральной Тувы в те времена жили племена чиков и азов.

По сведениям этих источников, азы обитали в юго-восточном Алтае и Саянах – в верховьях рек Алаш, Ак-Суг и на озере Кара-Холь, и находились в сфере влияния восточнотюркских каганов. В надписи в честь Кюль-тегина, например, говорится о том, что кёк-тюрки, при завоевании территории современной Тувы и прилегающих к ней алтайских земель, трижды сражались с азами. Первый раз их покорили вместе с чиками в 709 году; во второй раз сражались с азами во главе с элтебером (главным вождём), который был в составе тюргешского войска, в битве при Болчу (Чёрный Иртыш) в 710-711 годах. А в третий раз, в 715 году, «... сразились при Кара-кёле». Из этих сведений можно предположить, что кочёвки азов простирались от Чёрного Иртыша до озера Кара-Холь. В то же время в надписи Тоньюкука есть информация о проводнике из «степных азов», ссылаясь на которую, исследователи считают, что «упоминание про степных азов позволяет полагать, что были ещё азы горно-таёжные (лесные)».

Вадим Сидоров: Территориальные споры и договорный федерализм

Одной из российских региональных новостей конца прошлого и начала нового годов стало предъявление Республикой Тыва  территориальных претензий двум соседним субъектам РФ — Красноярскому краю и Иркутской области. Глава республики Шолбан Кара-оол заявил о наличии спорных участков на границе Тывы с двумя соседними регионами, добавив, что «эти моменты требуют всесторонней проработки и справедливого разрешения». На что оперативно отреагировали власти указанных регионов, заявившие, что не собираются обсуждать существующие границы.

Многие наблюдатели, знающие или изучившие положение дел в регионе с одним из самых низких уровней жизни и колоссальными социальными проблемами, предположили, что к такому демаршу тувинского главу побудило желание поднять свой рейтинг и привлечь внимание Кремля, судя по всему, не намеренного поддерживать его избрание на третий срок. Тем не менее, у многих тувинцев эти заявления вызвали поддержку, ведь административные границы, проведенные с республикой, присоединенной к СССР и РСФСР только в  1944 году (с таким же успехом тогда могла бы быть, но не была присоединена Монголия), отсекли от нее часть традиционных пастбищ, ограничив доступ к ним местных пастухов.

Но подобные претензии есть и у ряда других народов, в частности, апеллирующих к закону «О репрессированных народах», принятому 01.07.1993 года. Регионалистам и федералистам имеет смысл заранее осмыслить свое отношение к этой проблеме, которая законсервирована в условиях централистской диктатуры, но может всплыть и наверняка всплывет при политической разморозке на просторах нынешней РФ.

Незавершенная реабилитация

Нельзя не признать очевидного – тоталитарный советский режим не только часто произвольно проводил национально-территориальные границы внутри СССР и его республик, давая основания считать себя обделенными целым народам, но в сталинский период подверг целый ряд народов фактическому этноциду, депортировав их со своей земли. В хрущевский период большинство из них (но не крымские татары, например) были «реабилитированы» – их ликвидированные национально-территориальные образования были восстановлены и им позволили вернуться в родные края. Но «реабилитация» далеко не всегда означала восстановление положения вещей до депортации.

«Царская охота» ("Хаанның аңнаашкыны")

В 2014 г. на набережной Енисея в Кызыле была установлена скульптурная композиция «Царская охота» (тув. "Хаанның аңнаашкыны") работы бурятского скульптора Даши Намдакова.

Это подлинное эпическое сказание, отлитое в бронзе: пара царственных всадников ведёт соколиную охоту в сопровождении охотничьих барсов (!); они мчатся по степи с быстротой ветра, преследуя добычу, которая вот-вот будет сражена стрелой, выпущенной из огромного лука.

У наездников есть реальные прототипы – царь и царица из скифского кургана Аржаан-2, датируемого VII в. до н. э. 

Артефакты из этого захоронения экспонируются в Национальном музее Тувы.

Скульптор с большой точностью и в то же время поэтичностью воспроизвел предметы облачения, вооружения и охотничьего снаряжения.

Николай Абаев: К 70-летию великого тувинского деятеля Каадыр-оола Бичелдея

6 февраля 2020 г. в рамках предстоящего Дня науки в Национальном музее Республики Тыва состоялась встреча с ученым, общественным деятелем Бичелдеем Каадыр-оолом Алексеевичем. На встречу были приглашены студенты филологического и исторического факультета Тувинского государственного университета на фоне выставки посвященной 70-летию со дня рождения ученого.

На выставке Каадыр-оола Алексеевича представлены предметы, которые тесно переплетены с его многогранной и плодотворной деятельностью во многих сферах. Тут можно найти научные труды, историю политической деятельности, а также вклад ученого в культуру и образование республики. В окружении результатов его 70-летнего пути состоялась встреча со студентами, он как обычно был в галстуке и с блокнотом перед собой.

«Учеба и познание, стремление что-то понять - это форма и норма жизни для меня» с таких слов начал беседу со студентами Каадыр-оол Бичелдей. Ведь неудивительно, потому что на его примере можно проследить, как один человек может повлиять на жизни многих людей и все это исключительно при помощи науки. Он был тем, кто боролся в оккупированной СССР Туве за сохранение и развитие тувинского языка, традиций и обрядов тувинцев. Все это в то время, когда любые неугодные слова и действия притеснялись правительством. В свое время, вспоминал ученый, тувинский язык считался кухонным и домашним, поэтому сразу после назначения на правомочную должность он определил государственный статус тувинского языка. «Мы все родились в свое время. Мое пришлось на времена перестройки, когда мы активно боролись за свои принципы. Поэтому для меня в 90-х годах было важным инициировать открытие Гимназии №9 города Кызыла, как национальной школы. Важным было и возрождение буддизма, ведь тогда было такое время, что народ стеснялся и боялся, когда все было под запретом. Мне было важно реализовать видение лучшего будущего для Тувы».

Урумбек Алпұлы: Общаемся с Эрлик-Хааном "в живую", т.е. непосредственно

С первой работы об Эрлике, еще опубликованной в «Апокрифе» в 2015 г. мы утверждали тюрко-ведическое единство. 

«С распространением буддизма в Азии и в результате перевода буддийской литературы имя владыки буддийского ада Ямы древнетюркскими переводчиками заменяется на имя Эрклига. Но взаимосвязь Эрлика и ведического Ямы намного древнее и глубже».

И в 2016 г. в «Сакральной географии Саяно-Алтая» мы пришли к выводам: «… имя бога Ямы известно на территории Алтая, по крайней мере, со времен скифов и сармат. Это время до возникновения буддизма. Поэтому имя Ямы-Эрклига/Эрлик-хана не проникало к уйгурам и на Алтай с распространением буддизма. Оно было известно Тюркам всегда. Более того, Алтай – и есть Су-Меру и Арийана-вэджа, место, где первочеловек Йама-Яма-Эрлик-хан, первый умерший и первый воскресший правит миром блаженных и бессмертных».

Аналогичная гипотеза высказывалась в книге «От Скифии до Индии. Загадки истории древних ариев» (1974, 1983, 2001) двумя докторами исторических наук: востоковедом индологом Г.М. Богдан-Левиным и скифологом Э.А. Грантовским о том, что некоторые части мифологий скифов касательно «полярных» представлений и древнеиндийской «арктической» традиции «восходят к единой древнейшей основе».

Только утверждение данных авторов, что это наследие относится исключительно к индоиранским народам – является не верным, как и их намеренное исключение из поля своего исследования богатейшего саяно-алтайского мифологического наследия. Сравнивая «иранскую» мифологию со скифами, они обращаются к сибирскому и западно-восточному финно-угорскому и тунгусскому шаманизму. Только несколько раз авторы вынуждены упомянуть практики тувинских камов.

Они справедливо указывают на страну блаженных, где живут гипербореи. Мы же во второй книге «Североазиатский Гнозис» указываем на мнение Д.А. Мачинского о нахождении Гипербореи в Хакасско-Минусинской котловине. Авторы приводят в качестве доказательства своей гипотезы, также данные из Авесты о горе Хара Березайти, которая располагалась в стране Йимы, т.е. – Ямы-Эрлика – прекрасной обители огороженной от остального мира. 

Но это ведь характеристика тюркской прародины – Эргенекон! Да и в Саяно-Алтае множество горных долин и котловин, огороженных горами, например, Тоджинская и Хакасско-Минусинская. Тот же Д.А. Мачинский определяет местоположение страны Йимиы в горах Саяно-Алтая.

Живой бог Яма-Эрлик и общение с ним сохранилось исключительно у тюрко-монгольских камов: алтайских, хакасских, тувинских и др. саяно-алтайских народов, традиция которых является непрерывной со времен осознания древним человеком вулканической деятельности в данном регионе (Н.В. Абаев, А. Соскал). 

Древность тэнгрианских эрлик-камских представлений доказана нами в последней работе «Топография Нижнего Мира», где приводится карта путешествий саянидских камов в мир Эрлика, эта карта путешествий идентична карте путешествий американских индейцев. Если исходить из древней саянидо-америндской общности, то представления о мире Эрлика могли быть сформированы возможно уже около 23 тыс. лет назад. И уже от саянидо-скифов распространение мифологии пошло на Запад, Иран, Европу, Ближний Восток и в Индию.

Зиатдинова Елена: Дерево - важнейший образ тюркской мифологии и религии

Дерево - важнейший образ тюркской мифологии и религии. Жизнь щорцев, хакасов, алтайцев и тувинцев (тюрков Саяно - Алтая) всегда была связана с горной тайгой. Как и гора, дерево выступает в роли центра мира, оно связывает землю с небом. Поэтому с деревом ассоциируются все важнейшие процессы, которые происходят в природе и обществе.

Так по воззрением хакасов существует ағас – ээзи (лесной дух-хозяин дерева). Хакасы считают, ағас – ээзи охраняют уснувшего под кроной дерева путника.

Так известна одна легенда о том, как один человек в лесу, под раскидистым деревом, спросив разрешение на ночлег у ағас – ээзи уснул. Ночью к этому дереву пришла лесная дева. Путник сквозь сон услышал их разговор, когда она стала звать лесного духа, говоря: «Твой дедушка сильно болеет и хочет видеть тебя». На что лесной дух-хозяин ответил: «Я не смогу навестить его, т. к. у моего подножия спит гость». «Для гостя приготовлен подарок». — воскликнула лесная дева. Утром путник проснулся от громкого гула. Он отправился на то место и увидел упавшее большое дерево, в дупле которого находились соболиные меха. Дерево являлось умершим дедом лесного духа, приютившего путника.

После захода солнца в лесу запрещалось рубить деревья. Если же ночью появлялась в этом срочная необходимость, то дерево сначала надо было разбудить легким постукиванием топора и затем спросить разрешение у ағас – ээзи.

На постройки и на дрова использовали только сухостой («тыны чох ағас») — дерево без дыхания (жизни).

Интервью с первым патриархом российского чань-буддизма, профессором Николаем Абаевым

Профессор, доктор исторических наук, доктор буддийской философии Николай Абаев является автором около 300 научных публикаций на разных языках, включая английский, японский, китайский, корейский, монгольский и др. Включённость в академическую среду не мешают ему практиковать чань и тэнгрианство, заниматься междисциплинарными исследованиями. Напротив, они способствуют достижению новых высот и открытию ранее неизведанных концепций. Его идеи всегда идут на шаг впереди и имеют большую практическую ценность. Уже не одно поколение востоковедов, монголоведов, тюркологов и других исследователей в самых различных отраслях прошли «школу Абаева» и опираются в своих исследованиях на его работы, начиная ещё с советских времён.

1. Николай Вячеславович, расскажите о себе, где вы родились, выросли, какую школу закончили, кто ваши родители, кто вы по национальности?

- Я родился 7 октября 1949 года в селе Тоора-Хем Тоджинского района Тувинской АССР в семье демобилизованного солдата Кол Нюрсата, сына бывшего до революции эдигета – правителя Тоджинского кожууна. Его родословная восходит к наместникам уйгурского кагана, которые оставались наместниками и в монгольскую эпоху. В момент моего рождения Тува праздновала 5-летие вхождения в состав России и СССР, документы о точной дате моего рождения были утеряны везшим их в столицу республики милиционером, который добирался туда из горной таежной Тоджи. Поэтому задним числом в свидетельство о рождении была записана неправильная дата 7 ноября, которая и была в дальнейшем записана в паспорте и в других официальных документах. Моя мать – Таштандинова Галина Николаевна происходила из хакасской семьи таежных охотников, которые издавна проживали в Тодже среди тувинцев.

Моя мать, закончив школу в Кызыле, поступила в Финансово-экономический институт г. Иркутска, где повторно вышла замуж за бурята из Осинско-Боханского аймака Иркутской области этнической Бурятии, когда мне было пять лет. Я помню себя отчетливо где-то с 2-х лет, помню лицо отца, переезд из тувинской тайги в Иркутскую область.

Мое детство прошло в родной деревне (село Улей) моего приемного отца – Абаева Вячеслава Романовича, который учился вместе с моей матерью в одной группе. С раннего детства меня воспитывал бурятский дедушка Абаев Роман Иванович, обучивший меня бурятскому языку и прививший любовь к устному народному творчеству бурят, в частности к тэнгрианскому эпосу Абай Гэсэр и тэнгрианской обрядности.

Дед был очень разносторонний человек, обладавшим глубокими познаниями не только в исконней тэнгрианской духовной традиции бурят и практиковавший тэнгрианскую религиозную обрядность, но и интересовался Северной ветвью буддизма Махаяны и Ваджраяны в традиции тибетской школы Ньингмапа (красношапочников) и даже приютил у себя на усадьбе беглых тибетских лам - красношапочников, бежавших из Забайкалья из-за религиозных преследований.

Поэтому биологически - я тувинец и хакас, но по воспитанию, духовной культуре, языку, менталитету - я бурят, каких среди современных бурят уже очень мало. Я говорю и пишу не только на осинско-боханском диалекте, но и на всех других диалектах бурятского языка, в том числе и на литературном хоринском. И героический эпос бурят Абай Гэсэр, ставший общим для всех народов Центральной Азии, живет у меня в крови, печени, сердце и в душе. Поэтому я хорошо осознаю и ценю, что именно тибетские красношапочники сохранили традицию почитания Гэсэра, как непобедимого воина.

Татьяна Шеломова: Тувинцы

Самоназвание тувинцев – тыва.
Основная территория расселения тувинцев – Республика Тыва – 198,4 тыс. чел. (1989)
Тувинцы живут также в Монголии (25 тыс. чел.), в Синьцзян-Уйгурском автономном районе Китая (3 тыс. чел.).
Численность тувинцев в Российской Федерации:
1959 – 99,9 тыс. чел.
1970 – 139,0 тыс. чел.
1979 – 165,4 тыс. чел.
1989 – 206,2 тыс. чел.
Общая численность тувинцев в 1989 году – 235 тыс. чел.

Этнические и этнографические группы
Тувинцы делятся на две этнографические группы: западные тувинцы (горно-степные районы западной, центральной и южной Тувы) и восточные, или тувинцы-тоджинцы (горно-таёжная часть северо-восточной и юго-восточной Тувы). Тувинцы-тоджинцы составляют около 5% всех тувинцев.

Язык тувинский: Тувинский язык относится к тюркской группе алтайской языковой семьи. Тувинский язык имеет диалекты: центральный, западный, юго-восточный, северо-восточный (тоджинский).
Письменность тувинцев создана на основе русской графики.

Религия
Традиционные верования: Верующие тувинцы в основном буддисты-ламаисты, сохраняются также добуддийские культы, шаманизм.
Ламаизм: Верующие тувинцы в основном буддисты-ламаисты, сохраняются также добуддийские культы, шаманизм.

Этногенез и этническая история
В образовании современной тувинской этнической общности приняли участие различные по своей лингвистической принадлежности группы древних аборигенов Сибири, родственных современным тюркам, монголам, самодийцам и кетам. В середине I тыс. н.э. территория Тувы входила в состав коренных земель Тюркского каганата, одной из крупнейших кочевых держав средневековья. В начале XIII века тувинские племена оказались в составе державы Чингисхана, и в дальнейшем история Тувы была связана с феодальными княжествами западных монголов (ойратов).