Владимир Емельянов: Космический прогресс затормозился потому, что он был уязвлен человеческим неблагополучием

Мне очень понравилась идея Дмитрия Вадимовича Панченко высказанная в статье "Когда закончилось Новое время?", что это произошло 21 июля 1969, когда Нейл Армстронг ступил на лунный грунт.

Я согласен с этой датой. Более того, я всегда считал год своего рождения четвертым событием большой космической эры, в которой пока были только 4 события: спутник в 1957, Гагарин в 1961, выход Леонова в открытый космос в 1965 и первые люди на Луне в 1969. 

Дальнейших космических шагов не последовало, потому что люди осознали, что живут на Земле недостаточно хорошо. А затем они поняли и то, что без биомедицинского изменения человека невозможно дальше осваивать космос. 

На первый план вышли совсем другие цели - качественное потребление, полноценная жизнь инвалидов и долголетие (реабилитация больных, пересадки и трансплантация органов, изготовление искусственных органов, профилактика, диеты и т.п.). Нельзя покорять Марс, сидя в коммуналке и хлебая кашу из солдатского котелка. Потому космический прогресс и затормозился, что он был уязвлен человеческим неблагополучием. 

Затем началась эпоха компьютерных технологий, соцсетей и искусственного интеллекта, но и она вписывается все в ту же тенденцию - сделать жизнь человека долгой и удобной. 

Новое время еще сохраняло средневековую необходимость жертвовать собой ради идеала. Но время, наступившее после 1969 года, отменило такую необходимость. Человек признан абсолютной ценностью, вне которой не существует ничего другого. И как бы ни пытались найти сверхценность, которая сейчас затмила бы человека, но ничего не выходит. Любые сверхценности вненаучны или антинаучны. А наука в современном мире является двигателем общественного развития и не допускает конкурентов, оттеснив их в весьма узкие ниши. Поэтому да, Новое время кончилось Вудстоком и двумя Армстронгами.

Но на 2 года раньше эту смену эпох почуял Гайдай, выдвинувший главный лозунг нашего новейшего времени: "Жить - хорошо, а хорошо жить - еще лучше!".

Костянтин Дорошенко: Долгое Средневековье может быть бесконечно долгим. Выйти из него возможно лишь персонально

Термин «Средневековье» возник из желания человека отделить себя от предыдущих поколений, взбунтоваться против порядка, почитания и наследования праотцов, поставить индивидуума выше Бога в качестве великой идеи. Концепция, в которой человек становится центром бытия, впрочем, делает всякую науку наукой о человеке. И заставляет науку историческую сосредоточиться на человеческом сознании и воображении в том или ином времени. Отсюда возникает понятие «менталитет», которое французская школа «Анналов» исследует уже почти 90 лет.

Понимание менталитета доказывает, что в разные века в разных географиях люди вкладывали не одинаковое значение в одни те же слова, что опровергает вульгарную идею о неизменности человеческой психики. Одновременно поддавая серьезному сомнению психологически выгодную нам версию смены исторических формаций, прогресса.

Представитель школы «Анналов» Жак Ле Гофф предлагает «долгое, очень долгое Средневековье, фундаментальные структуры которого медленно развиваются от ІІІ до середины ХІХ столетия. Тогда промышленная революция, господство Европы, настоящий рост демократии (античный полис был лишь очень ограниченным ее прообразом) создали действительно новый мир, несмотря на непрерывность определенного наследия и постоянство определенных традиций» [1].

Но в чем суть прогресса? Почему, с точки зрения не механических изменений благосостояния, но человеческого сознания, мы можем говорить о продвижении? «Что мыслили люди этого века такого, чего раньше не мыслили, такого, что даже было немыслимым?», — спрашивает уже о ХХ столетии французский философ Ален Бадью [2]. «По сути с какого-то момента век увлекся идеей изменить человека, создать человека нового. Это правда, идея эта витает среди фашизмов и коммунизмов, монументы которых даже чем-то похожи: статуя пролетария на пороге освобожденного мира или образцовый ариец Зигфрид, побивающий драконов упадка. Творение нового человека всегда приходит к тому, что нужно уничтожить человека прошлого», — отвечает он [3].

А тут — внимание! Концепция нового человека, построения нового, окончательно справедливого мира — что это, как не сверхчеловеческая идея? Реальный человек — снова средство, в центре — великая идея. Бог умер, да здравствует Бог!