20 мая 1809 года — день, когда вдруг стало ясно: прорыв князя Понятовского на юг, — не паническое бегство, а — злое, решительное наступление.
В этот день варшавские войска взяли штурмом сильную крепость Замосьць; ворота в Галицю были выбиты. Откуда взять войска для обороны задворков Империи.
В этот же день, 20 мая, — ещё за неделю до вступления во Львов, — главнокомандующий князь Юзеф Понятовский подписал манифест о создании новой армии, второй, — помимо корпуса варшавских войск. Армия королевства Галиция и Лодомерия. В манифесте этом было объявлено: новые войска — не герцогско-варшавские, а — непосредственно, в самом буквальном смысле, — часть Великой Армии, солдаты Императора Наполеона; галицийская армия будет создана — «pod bezporednim protektoratem Napoleona».
Вскоре появилось отчётливое обозначение новых формирований: Войско Галицийско-Французское.
И, следует отметить, — это Войско вполне состоялось; уже через две недели оно обрело осязаемые очертания; через десять недель — превысило по численности варшавский корпус. Оно оказалось прочнее и долговечнее, чем само Королевство Обеих Галиций.
Королевство держалось пять месяцев; порождённые им полки (kawaleria galicyjsko-francuskiej и piechota galicyjsko-francuska) воевали под знамёнами, герцогскими и имперскими, ещё пять лет.
В первую же неделю после взятия Львова — началось движение.
Обозначились два центра притяжения галицийских сил. В самом столичном городе стремительно возник уланский полк графов Потоцких; на Западной Подолии, в Тернопольском и соседних циркулах стягивались разномастные отряды.
Регулярные части более или менее обрели твёрдые очертания к середине августа: шесть полков лёгкой кавалерии (гусарский и пять уланских), и три пехотных полка.
Внезапно, из пустоты, в отдалённых землях, — в Червонной Руси, в Прикарпатской Руси, на граница Волыни, — появился полноценный корпус. Который не умещался в параметры Варшавии, не укладывался даже в великопольский проект, а рвался непосредственно под знамёна Наполеона.
Собственно, произошло — на фоне тяжких будней войны, — настоящее чудо: словно Наполеон каким-то образом унаследовал от Ээта Колхидского драконьи зубы, и случайно рассыпал их в пределах нынешней Украины.
11 июня варшавские войска были разбиты под Едлиньском; 19го варшавский корпус совершил резкий маневр и прорвался в Западную Галицию; Львов был оставлен.
… этот сценарий в своём роде — предвкушение российской стратегии 1812 года, —
Две базы формирования галицийских полков, — Тернопольская (западно-подольская) и Замойская (червоно-русская), — были разделены обширными пространствами. Разрыв получился огромный; расстояние между плацдармами по прямой колебалось от 200 до 230 километров. Главная магистраль — через Львов, — была перерезана. Обширные территории между Тернопольщиной и Замойщиной контролировали то вражеские австрийские, то союзные российские дивизии, причём военные действия шли вяло, и очертания зон контроля изменялись непредсказуемо.
Тернопольский плацдарм. Основная территория — Тернопольский, Злочувский, Залещицкий, Брежанский, Жолкевский и частично Станиславувский циркулы.
Соседние циркулы — Станиславувский, Брежанский, Стрыйский, Сандомирский, — тоже поставляли сотни добровольцев. Твёрдое же ядро этого корпуса составили отряды, прорвавшиеся из России, из Волынской и Подольской губерний.
Маленькая мобильная армия майора Стржижевского — она мгновенно возникла из пустоты; сплотилась вокруг одного неполного уланского эскадрона.
В июне-июле — это было ополчение во всей красе, причём — шляхетское, буйное и горделивое, Рушение Посполитое. Но уже к концу июля на основе этой конной вольницы Стржижевский создал было пять уланских полков. Галицко-французские уланы были по-настоящему вооружены обмундированы уже, видимо, в Герцогстве, поздней осенью, — после исчезновения Королевства.
Замойский плацдарм. Территория — Холмская Русь и Подляшье, циркулы Замойский, Люблинский, Седлецкий и Станиславувский (это другой, одноимённый город Stanisławów; ныне — гмина в воеводстве Мазовецком. в Польше).
Здесь формирование происходило более правильно и обыденно; полки с первых дней складывались именно как линейные части. Хотя основу составляли тоже добровольцы, а финансовую базу — добровольные пожертвования.
Но здесь применялось и рекрутирование местного населения. Широко практиковался достаточно агрессивный «вербунек». Стремительно были развёрнуты три пехотных полка и гусарский полк. Под руководством кадровых офицеров и непосредственного военного министерства Обеих Галиций.
Эти соединения с самого начала были в полном распоряжении Временного Военного Правительтства, ими мог распорядиться по своему усмотрению — премьер, граф Станислав Замойский. Собственно, основная часть этой группировки была создана на средства клана Замойских; это полки Замойский (6ой) и князя Чарторыйского (5ый). Командиры этих частей , полковник Юзеф Хорновский, (сосредоточенный якобинец и последовательный противник князя Понятовского) и полковник князь Константы Чарторыйский, (кузен графа Замойского, а так же брат его жены); на них премьер Станислав Замойский возлагал свои таинственные, мерцающие за тёмным горизонтом, политические надежды.
Несомненно, в отношении идеологии, по крайней мере — в смутных предвкушениях будущего, — эти две группировки несколько рознились между собой.
Пётр Стржижевский, по духу и по склонностям — полевой командир, партизан, — оставался, судя по всему, дисциплинированным солдатом; он готов был беспрекословно выполнять приказы князя Понятовского, но его личным кумиром был — Император Наполеон; при каждом удобном случае тернопольский диктатор манифестовал: он сам — офицер Наполеона, и его войско — это просто авангард Великой Армии, вынесенный так далеко на восток, в Прикарпатье. И Стржижевский, варшавский пришелец, и его главная опора, волынская и подольская шляхта, устремлялись прежде всего к восстановлению не просто огромной Польши, от Балтики до Черноморья; а к воссозданию небывалой макро-Польши, Сарматской Империи (о которой упомянуто выше).
Западно-галицийские формирования были загадочнее в этом отношении; на них готовились опереться апологеты проекта «Обеих Галиций», галицийские автономисты. А то и сепаратисты.
** По реестрам на декабрь 1809 года в галицийских войсках насчитывалось около 13 -24 000 солдат: в пехоте — примерно 8 400 штыков. В кавалерии — около 5 000-5500 сабель (1000 — в гусарском полку; численность уланских полков прослеживается приблизительно).
Это было чуть меньше сил, которые привёл с собой из Варшавии князь Понятовский (обычно упоминают, что у него было от 15 до 17 000 солдат).
Но в декабре галицийско-французские полки стояли уже в Люблинском департаменте, и были отрезаны от Восточной Галиции и, тем более, от Подолии и Волыни, жёстко прочерченной границей. То есть: это только те, кто решился остаться на воинской службе Герцогства Варшавского, и покинул родные края.
Например, упоминаемые часто стрельцы, собранные в отряде Стржижевского, — не менее двух компаний (рот). В польские края ушли только уланы, а стрельцы — исчезли.
Летом 1809го, конечно, состав этих частей был намного меньше положенного, но к октябрю они почти что достигли уровня обычных регулярных полков Великой Армии.
(Номинальная численность кавалерийского полка определялась в 700-800 сабель, пехотного – около 4 000 штыков).
ВОСТОЧНАЯ ГРУППИРОВКА. ТЕРНОПОЛЬ
** Итак. восточный плацдарм, Тарнопольский, возник одновременно с провозглашением Королевства, 1-2 июня 1809 года. В тот же день.
Как уже было сказано, 1го июня в Западную Подолию со стороны Львова прорвался уланский эскадрон, которым командовал Пётр Стржижевский. 2го — внезапно, с другой стороны, — из России, — к Тарнополю вышло другое войско,
несуразное, пёстрое, похожее на казачью вольницу, но — отлично вооружённое, на сильных украинских конях, и, главное, рвущееся в бой.
Это был конный эшелон с территории России, из губерний Волынской и Подольской, — охотники (добровольцы). Ими командовали российские подданные, Юзеф Дверницкий, Аугустын Тжецеский и некий граф Дульский.
Дверницкий привёл с собой 80 всадников, полковник Тжецеский и граф Дульский — примерно по 100 сабель.
О последнем, графе Дульском, почему-то никаких сведений нет, хотя этот род, Dulski herbu Przegonia, действительно, достаточно известен; тем более странно, что нигде и никогда не упоминалось имя этого офицера.
Видимо, это имя возникло в результате давней опечатки. Скорее всего, имеется в виду подпоручик Мамерт Длуский герба Налэнч (Mamert Dłuski herbu Nałęcz, 1789 + 1843), — двадцатилетний доброволец, уроженец Волынской губернии; он с начала мая состоял в 3ем уланском эскадроне. 5 июня он был назначен на должность эскадронного адъютанта, в чине подофицера; приказом от 21 июля майор Стржижевский произвёл Длуского в чин подпоручика.
Тогда же (но по другим сведениям — через месяц, 2 июля, что менее вероятно), — у Тарнополя присоединился граф Марцин Тарновский герба Лелива (hr. Marcin Tarnowski) (1778 + 1862), российский подданный, помещик Ровенского повята Волынской губернии. Он собрал в Подолии отряд в 200 сабель, и по дороге присоединил пехотные отряды добровольцев из Стрыйского и Самборского циркулов.
Все эти формирования были снаряжены на пожертвования шляхты Подольской губернии и на личные средства командиров.
Полковник граф Мартин Тарновский герба Лелива.
** В то же время напористо действовали местные, западно-подольские партизанские довудцы, — Посполитое Рушение Тарнопольское.
Самый большой отряд привёл Габриэль Ржишевский герба Побуг ( Gabriel Rzyszczewski herbu Pobóg, 1770-1857), хорунжий кременецкий; с ним 300 прибыло кавалеристов из Кременецкого повета.
Полковник Габриэль Ржишевский герба Побуг
На месте, под Тарнополем, был собран отряд в 200 всадников; его возглавил Казимеж Розвадовский герба Тронбы (Kazimierz Rozwadowski herbu Trąby ( 1757 + 1836), ветеран войны 1791-94 годов. Он первым из местных магнатов примкнул к отряду Стржижевского. 68 всадников, треть своего отряда, он снарядил на свой счёт.
В городе Брежаны, во владениях князей Любомирских, тоже формировались войска: эскадрон кавалерии — командир Алоиз Цыковский герба Гриф, (Alojz Cykowski Cykowski h. Gryf); и — стрельцы, которыми командовал Новицкий.
На месте, в Тарнополе, начал формироваться стрелковый батальон (batalion strzelcow), около 300 штыков. Командование принял на себя местный шляхтич Юзеф Сцибор-Мархоцкий герба Остоя (Józef Marchocki herbu Ostoja (1776 + до 1850), отставной австрийский лейтенант, послуживший в молодости ещё в датской армии.
Из соседних Стрыйского и Самборского циркулов подошли также пщие и конные отряды, их принял под командование поручик Пётр Терлецкий герба Сас (Piotr Terlecki z Bobrownik); отставной улан, проживал до того в местечке Бобровники, (сейчас — село в Монастырисском районе Тернопольской области).
** На протяжении июня из разрозненных шляхетских сборищ майор Стржижевский быстро создавал регулярные части. Изначально у него было около 250 линейных улан. К ним присоединились украинские волонтёры (охотники) — около 400 всадников и 300 пеших стрелков.
В Западной Подолии посполитое рушение сумело выставить около 4 000 штыков и сабель.
К исходу июля были вооружены, реорганизованы и превращены в настоящее войско — значительные силы, — 5 000 солдат.
Майор Стржижевский прорвался в Западную Подолию с одним потрёпанным в боях эскадроном, а теперь в его распоряжении оказался отличный кавалерийский корпус.
2ой (Pulk 2. Ulanow) был создан из местных жителей; создали на свой кошт полковник Казимеж Розвадовский и другие жители галицийских циркулов. 21 июля полк принял под команду полковник барон Станислав Дульфус герба Дульфус (Stanisław Dulfus baron herbu Dulfus 1762 + 1847); бывший прусский офицер, ветеран 1794го, итальянский леионер, с 1807го — уланский шеф’д эскадрон французской службы. 3го августа его сменил на посту командира полковник Казимеж Розвадовский.
5ый, 6ой и 7ой уланские полки сформировали на свои средства жители Подолии (как австрийской, так и российской). Основные средства дали магнаты –
на 5ый полк — Габриэль Ржишевский, на 6ой – Августын Тжицельский, на 7ой – граф Мартин Тарновский.
Значительно отличался от этих формирований — 4ый уланский полк. Это — не местная тарнопольская шляхта. Ядро полка составили волонтёры, набранные в первую неделю июня во Львове. Командир полка — мог считаться местным, его обширные владения охватывали значительную часть Станиславского циркула; но в давней польской иерархии он решительно возвышался над местной шляхтой.
Это был настоящий магнат: граф Адам Потоцкий герба Пилява (Adam Potocki herbu Pilawa (1776 + 1838).
Его отец, престарелый генерал граф Теодор Потоцкий, был три дня (30 мая — 1 июня) главой правительства, наспех созданного во Львове. За два года до того отец продал графу Адаму (видимо, формально), — самые значительные украинские поместья — в Подольской губернии: город Смотрич и село Савиньце (Smotrycz и Sawińce, сейчас — посёлок Смо́трич, Дунаевецкого района и село Савинци Ярмолинского района Хмельницкой области).
Полковник граф Адам Потоцкий герба Злота Пилява
В июне отец и сын графы Потоцкие принялись за создание собственного полка во Львове. Старший граф выделил на это 100 000 злотых, младший — почти столько же, так что полк был отлично беспечен.
Стржижевский сосредоточился на создании пехотных соединений. В Тарнополе по его поручению приступил к формированию добровольческого пехотного батальона (стрельцов) — Юзеф Мархоцкий.
В городе Броды предполагалось развернуть регулярный пехотный полк. За это взялись, по распоряжению Стржижевского, местные помещики — граф Козебродский и граф Ланцкоронский.
Граф Ланцкоронский далее обозначен в чине шефа эскадрона, — неясно, носил ли он этот чин ранее или его произвёл в звание Стржижевский (который был в таком же звании).
Первый — это, вероятнее всего, граф Леопольд Козебродский герба Болешьчиц (Leopold Jan Ignacy hr. Koziebrodzki z Koziebród h. Boleścic 1767 + 1833),
Об этом персонаже известно следующее: он родился в местечке Chocimierz
(сейчас Хотимир, село Тлумацкого района Ивано-Франковской области, Украина; депутат Станов Галицийских, в будущем — подполковник, шеф 13го пехотного полка).
Второй — скорее всего, граф Антони Юзеф Ланцкоронский з Бжезья герба Задора (Józef hr. Lanckoroński z Brzezia h. Zadora 1777 + 1850), будущий полковник Герцогства Варшавского.
Полковник граф Юзеф Антони Ланцкороноский герба Задора.
К Тарнополю прибыли ещё небольшие отряды стрельцов: одним командовал барон Ежи фон Гогендорп (Jerzy von Hohendorf), другим — отставной полковник Чосновский (он сформировал отряд из стражников в своём поместье).
(Вероятно, — Якуб Чосновский герба Пержхала или Колумна (Jakub Czosnowski z Czosnowa h. Pierzchała (Kolumna). По крайней мере, человек с таким именем имеет какое-то отношение к событиям в Галиции. В 1810ом Якуб Чосновский — офицер 14го кирасирского полка Армии Герцогства Варшавского; в этом же полку в эьто же время служил бывший диктатор, подполковник Пётр Стржижевский. Позже этот же Якуб Чосновский — в 9ом уланском; дослуживлся до звания полковника варшавской армии).
** Начиная с 8 июня центром притяжения военных сил Войска Галицийско-Французского стало местечко Дзвиняч (Dzwinacz, сейчас село Дзвиняч, Залещицкого района, Тернопольской области).
Там Стржижевский тоже установил власть Наполеона. Местный Жонд возглавл презес Игнацы Шумлянский (Ignacy Szumlanski).
В Дзвиняче был развёрнут большой лагерь: туда со всех сторон стекались отряды Рушения, — от сотен до одиночек, — и майор Стржижевский поспешно создавал из них свою собственную армию.
На протяжении десяти дней, — к 18 июня, — в этом лагере была развёрнута серьёзная группировка: 1500 штыков и сабель.
** Есть упминания о том, что в это же время к Тарнополю стали подтягиваться крестьяне, вооружённые копьями и косами. Видимо, они и составили основу пехоты при отряде Стржижевского.
К концу июня были сформированы , по крайней мере, две пехотные роты (компании): барона Гогендорфа и Чосновнского. В значительной степени их пополняли дезертиры и пленные из австрийских войск.
Например, 20 июня произошло локальное сражение при местечке Городенка. Там, после короткой схватки, почти весь австрийских пехотный батальон сдался галицийскому отряду (которым командовали уланский поручик Закржевский из варшавского эскадрона и барон Ежи Гогендорп). Почти все австрийские солдаты оказались местными жителями; они с оружием в руках перешли под знамя Наполеона. И далее продолжали служить, сохранив свои австрийские мундиры.
В июне в Войске майора Стржижевского появились казачьи отряды. Первый такой отряд привёл капитан Юзеф Жондкевич , второй — некий Заборовский (Zaborowski). Прибывшие с ними всадники были одеты и вооружены, как казаки. («pospolitym ruszeniem umundurowanym i uzbrojonym na wzor kozacki»).
Юзеф Жондкевич герба Сас (Józef Rzodkiewicz herbu Sas 1774 + 1828), — это известная фигура. Он побывал в лагерях военной эмиграции в Молдавии ( в Османской Империи), и, видимо, оттуда вынес влечение к казачеству; в июне 1797го участвовал в провальной попытке восстания в Восточной Галиции, которую возглавлял бригадир Иоахим Дениско (именно в этих самых местах, под Залещиками). В 1809ом это — бывалый кавалерист, ветеран войны против России. Он служил под началом Генрика Домбровского. Несколько раз был тяжело ранен. Позже капитан Жондкевич служил в армии Герцогства Варшавского, в 10ом гусарском; прошёл с Великой Армией путь от Москвы до Лейпцига в 1812- 183ом. Был произведён в чин полковника-лейтенанта французской службы.
В 1819ом подполковник Жондкевич — член Капитула ложи Рыцари Звезды на Востоке Варшавы (шотландского ритуала).
Впрочем, Стржижевский не стал формировать собственное казачье войско. Казаки Жондкевича были присоединены к 6му уланскому полку. Видимо, казаков Заборовского постигла та же участь.
ЗАПАДНАЯ ГРУППИРОВКА. ЗАМОСЦЬ.
** На западе, в циркулах Холмщины (она же Червоная Русь) крупные формирования Войска Галицийско-Французского были развёрнуты на пртяжении июля.
1ый гусарский полк (вскоре получивший прозвание — Серебряные гусары, в отличие от варшавского полка, известного как Золотые гусары) и все три пехотных были созданы в Западной Галиции создавались при самом непосредственном участии Временного Правительства, поэ эгидой его Отдела Военных Нужд.
Непосредственное руководство взял на себя Виннценты Залусский герба Юноша, (Wincenty Załuski h. Junosza 1750 + 1814), из весьма влиятельной фамилии; он занял при Временном Военном Правительстве должность центрального военного комиссара (Сentralny Komisarz Wojskowy Rzadu).
В самом средточии деятельности по формированию галицийской армии в это же время оказался персонаж предельно значимый, деятельный, сложный,
— один из тех, кто исподволь приводил в движение самые изощрённые механизмы Большой Истории,
— князь Александр Антоний Сапега.
Он внезапно (как всегда) возник в Галиции — почти одновременно с приходом войск князя Понятовского . Князь приехал из Франции. И обосновался в Бяльском циркуле, в своём великолепном имении — в местечке Вишнице (Wisznice, 75 км от юг от Люблина).
Уже 9 мая 1809 года был, по приказу князя Понятовского, на завоёванных территориях создан временный военный департамент с центром в Бяльске (departament tymczasowy wojenny bialski). На должность префекта (и презеса местного временного Жонда) был назначен князь Александр Сапега. Его заместителем (вице-презес) стал капитан Алексы Венжик (Aleksy Wężyk), ветеран войны за освобождение в 1790х.
Князь Александр Антоний Сапега герба Лис (в юности).
Князь Александр Антоний Сапега де Кодена герба Лис (Aleksander Antoni książę Sapieha herbu Lis (1773 + 1812), — происходил из знаменитой и неимоверно богатой магнатской литовской семьи. В Варшаве он никогда не числился на службе, разве что — по праву родждения он занимал придворную символическую должность мечника Герцогства Варшавского, miecznik Księstwa Warszawskiego; и ещё, (что весьма важно_ — князь Александ Сапега был шамбелланом при дворе Императора Франции. Это тоже не столь уже высокий, хотя весьма почётный статус. Но влияние князя Сапеги было огромно, и прежде всего это определялось его личными достоинствами: он — исследователь, путешественник (в 1801 — 1803 и 1805 — 1806ой — совершил длительные опасные турне по балканским странам, в том числе проник в Боснию, Герцеговину и Сербию, -туда рисковали отправиттся немногие); и, несмоненно, — резидент наполеоновской имперской разведки, более того — личный агент Наполеона, эксперт по проблематике Балкан и вообще славянского востока.
То, что именно этот князь Сапега появился в 1809ом в Галиции, и занял бюрократический административный пост — весьма необычно, и в его биографиях не упоминается.
.. . через три года, в 1811ом, князь Александр Антоний Сапега сосредоточился на восстановлении Великого княжества Литовского, родины его предков; он создал Бюро князя Сапеги — частную разведывательную структуру, завербовал агентов в России, и его доклады шли лично Наполеону. Вполне возможно, что в 1809ом в Королевстве обеих Галиций князь Сапега также был секретным резидентом Императора.
Весьма важно следующее обстоятельство: князь Сапега принадлежал к тому же Замойскому клану: его жена (с 1794го) — княгиня Анна Ядвига, урождённая графиня Замойская; сестра Презеса Временного Правительства Королевства Обеих Галиций.
Его же сородич — граф Адам Потоцкий, комадир уланского полка в войске Стржижевского; мать графа — княжна Каролина Сапега.
** Самое ранее по времени соединение Войска Галицийского — пехотный полк князя Чарторижского (позже 5ый пехотный полк); его начали в пределах Замойского ордината формировать сразу после взятия Замосьця — в последние недели мая.
На второй неделе июня в Люблине началось формирование элитных соединений: 1го пехтного и 1го гусарского полков. В конце августа обрёл реальные очертания пехотный полк графов Замойских (6ой пехотный). С огромным трудом удавалось эту армию хоть как-то обмундировать. Всем, кроме 1го полка, наспех пошили импровизированные мундиры – камзолы с пришитыми к ним штанами и рукавами.
1ый гусарский полк, впоследствии – знаменитые Серебряные Гусары, 13ый гусарский полк Княжества Варшавского. Полк был создан на средства, которые собрало население циркулов Люблинского, Замойского, Бяльского и Станиславувского. Формирование полка происходило в окрестностях города Бяла Подляска, центра Бяльского циркула.
Командир с 18 июня 1809 года — полковник Юзеф Толинский герба Толински (Joseph de Tolinski, Jozef Tolinski 1764 + 1823; из галицийской семьи немецкого происходжения, уроженец деревни Latacz, (сейчас — Литячи, Залещицкого района Тарнопольской области, Украина). Он командовал полком до 3 февраля 1813 года.
На 14 октября е 1809 года полк насчитывал 1048 гусар.
Полковник Юзеф Толинский.
1ый пехотный полк выставили те же циркулы Люблинский, Замосцский, Бяльский и Станиславувский. Формирование этого полка началось 10 июня. Штаб размещался в Люблине. Но первый набор прошёл в Седлецком цикруле. В гроде Седлец первый вербовочный пункт пjлка создали местные шляхтичи — старый наполеоновский легионер, отставной бригадный генерал Филип Хауман (gen. Filip Hauman), полковник Максимилиан Чайковский (płk Maksymilian Czajkowski) и капитан Константы Дембовский герба Елита (kpt. Konstanty Dembowski h. Elita). Этот посдедний уже в июле сам вступил в 1ый гусарский полк и принял там комадование эскадроном.
Командование полком с 5 июля принял полковник Август Шнейдер (płk August Szneyder ); он пробыл на этом посту недолго, до 20 марта 1810 года.
Этот полк, привилегированный, получил хорошее обмундирование – австрийское, добротные белые мундиры, со складов во Львове. От французского командования были присланы кивера французского образца.
На 14 октября 1809го по спискам — 3435 жолнежей.
5ый пехотный полк создал на свой кошт князь Константы Адам Чарторижский герба Погонь Литовский (Konstanty książę Czartoryski 1774 + 1860). Он же взял на себя командование, — с 22 мая, и сразу был произведён в чин полковника галицийско-французских войск.
Осенью 1809го полк насчитывал 2 333 жолнежа.
6ой пехотный полк снабжал из своих средств лично граф Станислав Костка Замойский, председатель Временного Военного Правительства Галиции.
Солдаты в этот полк набирались прежде всего в обширной Замойской Ординации. Полк был более или менее сформирован только в сентябре. В долждность командира, — видимо, благодаря усилиям могущественного Ордината, — вступил полковник Юзеф Хорновски герба Корчак (Jozef Hornowski herbu Korczak 1773 + 1817).
На декабрь — 2561 жолнеж.
О полковнике Шнейдере известно очень немного; но вот князь Чарторыйский и полковник Хорновский, — это весьма значителтьные фигуры, и влияние их намного превышало параметры должности полкового командира. Особенно — первый. Одно его имя выводило 5ый полк на уровень гвардии.
Известно, что именно в этот полк стягивалась вся украинская, прежде всего волынская и подольская, шляхта — все российские добровольцы, которые разными путями попадали в пределы Герцогства Варшавского. Например, в письме от 24 июля 1809 года, тайный советник Михал Камбурлей, волынский гражданский губернатор, доносил министру внутренних дел России: «Самые богатые помещики Волынской губернии формировали отряды из шляхты, вооружали их оружием. в больших количествах привезенном из Тулы. Шляхта шла толпами, разбивала русские кордоны, уходила в Варшаву. Там все вступали в войска, преимущественно – в полк князя Чарторыйского«.
Полковник князь Константы Адам Чарторыйский гекрба Погонь Литовска
** Князь Константы Адам Чарторыйский (Konstanty Adam książę Czartoryski 1774 + 1860) – официально его отец — князь Адам Казимир Чарторыйский, мать — Изабелла Флеминг, По слухам, его биологическим отцом был знаменитый романтичский герой XVIII века, Арман де Гонто герцог де Лозён (Armand Louis de Gontaut de Lauzun 1747+ 1794), казнённый о время Революции. Официально князь Константы был младшим сыном главы княжеского дома; его отец — князь Адам Казимеж Чарторыйский герба Погонь Литовская (Adam Kazimierz Czartoryski książę na Klewaniu i Żukowie herbu Pogoń Litewska,(1734 + 1823), австрийский фельдмаршал.
Старший брат галицийско-французского полковника — знаменитый князь Адам Ежи Чарторыйский: до 1807го российский минсистр иностранных дел, в начале 1800х — ближайший друг и сподвижник Императора Александра. Но за год до событий в Галции Чарторыйский он был уволен отстранён от Двора.
В 1809ом отец, 75летний австрийский фельдмаршал обитал в Варшаве, и влияние его было огромно. А брат, бывший российский министр, жил в это время — в наполеоновском Париже.
Следует отметить, что эта семья продвигалась, хотя и медленно, рывками, — к королевскому трону Польши. Князь Адам Казимеж ещё в 1764ом — вполне вероятный кандидат на трон короля Польши. Через три года, в 1812ом, он же — Маршалек Конфедерации Королевства Польского, глава восстановленной великой Польши; это означало, что престарелый князь снова воспринимался как кандидат на трон; его власть признали территории, оккупированные гарнизованми Великой Армии — Литва, Белорусское генерал-губернаторство, Курляндия часть Волыни).
А в 1831ом князь Алам Ежи — председатеть правительства мятежного КП (и тоже — почти уже король), в 1839ом был провозглашён королём Польши в эмиграции (но от коронации воздержался).
Сам князь Константы Чарторыйский, — несколько терявшийся в тени знаменитого брата, одного из вершителей судеб Европы, — через два года перешёл на французскую службу, в том же чине полковника. Он в 1812ом — генерал-адъютант Наполеона, полковник, был тяжело ранен при Бородино. С 1815го — генерал российско-польской службы потом — генерал-майор, адъютант императора Александра.
Ко времени второй попытки возрождения наполеоновского проекта Великой Польши, — когда его брат был в шаге от королевской короны, — князь Константин Адамович уже совершенно отошёл от политики; в 1830 он ушёл в отставку и ещё 30 лет жил в Вене — покойной рассеянной жизнью.
И ещё — решающе важный пункт: супруга князя Константы — княгиня София Чарторыйская, урождённая графиня Замойская; тоже — родная сестра графа Станислава Костки Замойского.
Прорисовываются очертания триады: глава Временного Военного Правительства Королевства Обеих Галиций, и — мужья его сестёр: князь Сапега, префект временного департамента, и князь Чарторыйский, командир одного из трёх пехотных полков.
Оба князя занимают должности, казалось бы, не в первом ряду, — хотя тоже значимые, — но обширные возможности открытвают ихграндиозные связи (князь Сапега — доверенное лицо Наполеона, князь Чарторыйский — сын альтернативного кандидата на трон Польши и братроссийского министра иностранных дел, — опального, но всё ещё весьма влиятельного).
И ещё один полковой командир: Юзеф Хорновский. Он прибыл в Замосьць позже других, в первый день июля, — непосредственно из Варшавы.
Ещё полгода назад — неведомый политически безымянный пехотный майор, (правда, это ветеран с бурной военной биографией, но в наполеоновскую эпоху этим никого не удивить). Хорновский совсем недавно, 20 июня, произведён в чин полковника.
Józef Hornowski
Родом из Подляшья, (то есть — почти местный), в прошлом майор литовской пешей артиллерии, герой Литовской кампании, обороны Праги и сражения за Вильно (1794); побывал в плену в Сибири. Затем — итальянский легионер; десять лет служил в войсках Франции, — республики, потом империи; отличился при Кастельфранко и Кампо Темеро, ветеран войны 1807 года, шевалье Почетного Легиона и рыцарского ордена Герцогства Варшавского. В апреле 09го лейтенант-полковник Хорновский — комендант крепости в Праге, предместья Варшавы; 24-25 июня 1809 года он во главе малочисленного и почти необученного гарнизона (600 солдат, сплошь рекрутов, 60 артиллеристов, 41 орудие) отстоял Прагу и отбил атаки австрийской дивизии. Несколько дней (после отступления эрцгерцога Фердинанда) Хорновский исполнял обязанности коменданта Варшавы.
В Галиции он появился в сиянии национальной славы; о нём уже писали торопливо-отзывчивые польские поэты. Его назначение на должность командира полка — для новорожденного королевства многозначительно; одно имя этого офицера резко повышало статус галицийских формирований.
С 3 июля 1809 года полковник Хорновский некотрое время — военный комендант Обеих Галиций. Следующая ступень — военный министр или командир дивизии. Но тут, видимо, помешало участие в распрях двухлетней давности: у Хорновского была репутация личного врага князя Понятовкого. Более того, он — хотя, может быть, уже в прошлом, — убеждённый «красный» — якобинец, республиканец.
Варшавский штаб отторг Хорновского, но знаменитого полковника притянул к себе главный галицийский автономист, граф Станислав Замойский.
6ой полк создавался — именно как личная гвардия дву-галицийского премьер-министра; в его землях, на его средства, из лично преданных офицеров, На знамени полка было официально указано — » imenia Zamoyskich».
Когда именно Хорновский принял командование полком — неясно. Обычно в истории полка он числится командиром уже с 20 июня, но в это время он был держал осаду в Праге. «Словник польски биографичны» уточняет, что Хорновский полк он возглавил в сентябре.
Позже Юзеф Хорновский продолжал воевать: он ещё три года командовал полком Замойских, в 1812ом — с этим же полком прошёл всю кампанию в России; исполнял обязанности коменданта в Могилёве, был ранен при Березине. Полтора года (январь 1813 — сентябрь 1814) провёл в плену в России. Уже в войсках Королевства Польского он получил чин бригадного генерала — в 1816 году; и через год умер.
Комментариев нет:
Отправить комментарий