Кумыки, как исторический во всех отношениях народ, упомянуты во многих восточных и западноевропейских исторических источниках; в том числе они и их правители шаухалы достаточно известны и в тюркских эпических сказаниях «Огуз-наме», «Китаб-и Дедем Коркуд» и «Кёроглу». «Огуз-Наме» («Сказание об Огузе») – эпические памятники о легендарной родословной тюрков и их мифическом прародителе Огуз-кагане (Огуз-хане). Сохранились рукописи отдельных произведений, написанных в средние века, а также фрагменты в средневековых исторических сочинениях. Старейшей являемся карлукско-уйгурская версия XIII-XIV веков (рукопись XV века хранится в Париже).
В «Огуз-наме» Рашид ад-Дина (1306), использованном Мунаджимбаши, о правителях кумыков сообщается, что они происходят из кипчаков, оставленных Огуз Ханом во время его похода на Кавказ для управления и охраны земель за Железными Воротами в Индыр-Таргы (сведения Зеки Велиди Тогана). Эти же сведения в реликтной форме сохранились и в «Сеяхат-наме» (Книга путешествий) Эвлия Челеби (XVII век), который со слов самих кумыкских правителей (шаухалов) сообщает: «Кумыкские шаухалы, великие мужи, из колена Огуза...» Согласно сведениям Муслихитдина Лари, изложенным им в сочинении «Мир-атуль-Эдвар ве Миркаатуль ахбар» (1566), происхождение и воцарение первой династии кумыкских правителей (шаухалов) связывается с шахом Ануширваном (531-579), точнее, с его эпохой и инициативой.
***
Ануширван, женившись на дочери хазарского кагана Какум и получив согласие кагана на строительство Дербентской крепости, как сказано в данном сочинении, инициировал назначение правителя из рода кумыков (этноним их данный автор возводит к этнониму гуннов-кенгеров – канглы/канклы/кенгеров). С того времени эти кумыкские правители называются «Асхаб-и Серир», т.е. «обладателями трона и престолонаследниками». Турецкий историк Фахреттин Кырзыоглу, основываясь на сведениях данных источников, приходит к выводу о том, что «шаухалы происходят из рода хазарских (савирских) правителей».
Далеко не случайно и то, что именно в эпосе «Китаб-и Дедем Коркуд» (XII век), несомненно, имеющем, как показали исследования А. Демирчизаде (Азербайджан), огузо-кипчакские языковые корни, впервые фигурирует владетель кипчаков «Аладжа Атлу Шавкал-и Мелик» («обладатель розового коня шевкальский царь»); он же – «Кипчак Мелик». Этого героя историк Ф. Кырзыоглу вполне правомерно отождествляет с кумыкским правителем шаухалом. К тому же в «Книге Коркуда» упоминаются и эпонимы Канглы (Кенгер/Кангар) и Алп-Эрен. В сироязычном источнике о них сообщается в связи с событиями V-VI веков. Следовательно, гуннов-кангаров закавказские источники знали за два-три столетия раньше, нежели народ кенгерес, впервые упоминаемый орхонскими надписями при описании событий 712-713 годов.
На Северном Кавказе в этот же период из гунно-булгарского круга племён известны гуннуг-ундуры (племя «гуннуг»), название которого некоторые тюркологи отождествляют с «кумук». А что касается Алп-Эрена, то анализ исходной информации, заключённой в его эпической «биографии», устанавливает её тождество с основными деталями жизненного пути «князя гуннов Варачана» Алп-Илитвера («История агван»). Становится также очевидным, что в становлении эпического образа героя «Книги Коркуда» Алп-Эрена «принимал участие» и Алп-Илитвер. Во всяком случае, сведения об Алп-Илитвере, отражённые и в книге Моисея Каганкатваци, могли перейти в эпическое наследие огузов Закавказья.
***
Таким образом, ряд сюжетов «Книги Коркуда», связанных с названием гуннов-кумыков (кенгеров/канклы) и гуннуг-ундуров (булгар), судя по своду анализируемых данных, в большей степени перекликается с историей Кавказа V-VII веков, нежели с жизнью огузов IX-X веков в Средней Азии. Известны кумыки и их правители и в «Кёроглы». Так, в тбилисской рукописи «Кёроглы», введённой впервые в научный оборот X.Г. Короглы, наше внимание привлекает здесь 7 и 14 главы, связанные с Дагестаном (Кумыкией). Седьмой меджлис «Поездка Кёроглы в Дагестан за Джейран-ханум, дочерью Махмудхана. Борьба Кёроглы с Махмудханом и поражение последнего».
В седьмом меджлисе лазутчик говорит: «... я три года путешествовал по Дагестану, объездил и обошёл все его города, аулы, пока не достиг летовки Махмудхана, несколько дней я гостил у него. Этот Махмудхан прославленный и большой ийит (игит – К.А.), у него двести конников, все они полны отваги, каждый день он ездит на охоту. У Махмудхана есть дочь по имени Джейранханум. Женщины подобной красоты нет во всём мире». Кёроглы встречается с ней и, воспользовавшись отсутствием Махмудхана (он был на охоте), похищает её. Но Махмудхан догоняет их и завязывается бой, который завершается перемирием. Кёроглы увозит Джейранханум в Чамлыбель и женится в третий раз. Для Кёроглы Дагестан (Кумыкия) загадочная красивая страна, где он никогда не был. Он и его соратники с большим уважением говорят о Дагестане, об отваге его населения.
Четырнадцатый меджлис «Поход Кёроглы в Дагестан. Его сражение с Агаханом, наместником (вали) Дагестана. Поражение Агахана и приезд в Чамлыбель его дочери Шахсенем-ханум». На пиру, устроенном Кёроглы в честь главы каравана, он задаёт купцу традиционный вопрос: «Видел ли он двор пышнее, чем его?» Глава каравана рассказывает о дворе Агахана, наместника Дагестана, и, между прочим, расхваливает красоту его дочери. Так начинается ещё одно повествование о походе Кёроглы в Дагестан за восьмой женой. Кёроглы решил ехать за Шахсенем-ханум один на Гырате с сазом за плечом.
Достигнув города Кумука (реальная география, одна из резиденций шамхала – К.А.), он останавливается в караван-сарае. Выдав себя за ашика, на площади города он попадает во дворец Агахана. Интересная деталь в этой главе: имя девушки Шахсенем-ханум созвучно с именем героини известного на Ближнем Востоке дастана «Ашик Гариб», «Шахсенем и Гариб». X.Г. Короглы пишет в своей книге, что этот меджлис изобилует достоверностью реалий. Например, чтобы попасть в Дагестан, Кёроглы пересекает Дербент, называя его границей. Когда купец хвалит красоту Шахсенем-ханум, то он спрашивает, где же он увидел её. Купец объясняет, что они туркестанцы (т.е. тюрки) и почти не закрывают лица. И под ними здесь подразумеваются кумыки – подлинные степные жители Дагестана.
Для нас как историков важно то, что и «Кёроглу» наряду с вымыслом, содержит, реальную географию и достоверные сведения, относящиеся к кумыкам. Мы имеем в виду такие названия, как Дагестан, Дербент, Кумук, кумуки (тюрки), которые, на наш взгляд, лишний раз свидетельствует о том, что эпос этот ещё не так сильно оторвался от своей исторической основы. К этому мы только добавим, что «в древней географии Кавказа под Кумуком подразумевалось владение Шаухала (шамхала) Тарковского» (М.Б. Лобанов-Ростовский), т.е. Кумыкия (в русских источниках – «Кумыцкая земля»).
Кроме того, надо иметь в виду, что, как свидетельствует история, существовало два Кумука: Равнинный Кумук и Горный Кумук (Г.-Р. Гусейнов), и оба названия образованы от самоназвания кумыков-тюрков. По местным историческим преданиям, древнейшим считался Равнинный Кумук, составлявший «часть империи хазаров, владевших в VIII-IX веках всем Дагестаном» и «описанный в IX веке арабским писателем Масуди» (Д.-М. Шейх-Али). Здесь важно подчеркнуть, что американский тюрколог О. Прицак, проанализировавший данный этноним, встречающийся впервые в арабских источниках в форме «гумик» у Масуди (IX век) и Истахри (X век), относит к той же группе народов, что и хазары, савиры, авары, т.е. к тюркам.
***
Сведения о кумыках и их правителях проникли и в азербайджанские народные сказания. С этой точки зрения показателен дастан «Хан Чобан хикаеси», в котором его главными героями фигурирует Гусейн-Шах, правитель города Таргу в Дагестане, его сын Пехпур, влюблённый в красавицу Пери из города Марага, которую он увидел во сне. На ней же собирается жениться сын Шаха Шах-Аббас (Азербайжан Мехебет Дестанлары. Баку. 1979: стр.39-457). Таким образом, мы видим, что в различных арабских, тюркских (сельджукских) и поздних азербайджанских фольклорных (эпических) источниках кумыки упоминаются под своим собственным этнонимом начиная с IX-X веков (Акдес Нимат Курат), и они имели определённое отношение к сложению огузского эпоса, некоторые сюжетные линии которого обнаруживают, как это доказано учёными (В. Бартольд,, З.В. Тоган, Ф. Сюмер и др.) прямое отношение к Кавказу, Дербенту, Кумуку.
С учётом вышеизложенного у нас есть все основания утверждать, что в период сложения огузского героического эпоса кумыки и их правители «вошли» в эпическое сознание тюрков-огузов соответственно под своим самоназванием «кумук» и титульным именем (шаухал, шевкал). Более того, кумыки, как и другие современные тюркские народы, вправе считать указанные эпические памятники отчасти и своими. Ведь нельзя судить о том, какому из тюркских народов они принадлежат, потому что в мифах и эпосах есть три разновидности авторства. Это авторство сюжета, авторство устного сказания и авторство записанного текста.
Комментариев нет:
Отправить комментарий