Есть люди, которые из обиды, вызванной утратой идеологического пространства для Четвертой Политической Теории, относятся к понятию «атлантизм» так, как если бы оно было изобретением Дугина и что оно не имеет поэтому никакой ценности.
Это серьезное недоразумение.
Атлантизм можно рассматривать как идеологическое содержание непосредственной геополитической проекции США. Он родился в послевоенный период и был специально нацелен на Европу, создавая интеграцию народов Северной Атлантики под руководством Соединенных Штатов. Сразу приходит на ум НАТО, и это действительно наиболее заметное выражение атлантизма, но в основном оно представляет только военное измерение этой идеологии.
Атлантизм был направлен на то, чтобы убедить Европу в том, что страны континента нуждаются в Соединенных Штатах на всех уровнях. С экономической точки зрения — в плане Маршалла, с военной — в НАТО. Но самой важной сферой была сфера культуры. Соединенные Штаты всегда определяли себя как анти-Европу, антитезис Европы во всех отношениях. Для отцов-основателей, в то время как Европа была колыбелью тирании, коллективизма и автократии, Соединенные Штаты были землей свободы. Это даже легитимизирующий дискурс доктрины Монро.
Идея о том, что Соединенные Штаты и Европа — это одно и то же, одна и та же цивилизация, не была столь единодушной, как сегодня. Вспомните, как Оскар Уайльд определял Соединенные Штаты: «...единственная страна, перешедшая от варварства к упадку, не пройдя через цивилизацию». Нам трудно представить, но американизация Европы и утверждение идеи «западной цивилизации», охватывающей США и Западную Европу, являются послевоенными явлениями.
Эта концепция интеграции под эгидой Соединенных Штатов, с Атлантическим океаном в качестве ее географического центра, неотделима от универсалистского мессианизма с иудео-пуританскими корнями, типичными для американской культуры. Его естественным следствием является экспорт в «союзные страны» принципов и моделей американского общества: либеральной демократии, либерального капитализма, индивидуализма, нуклеарной семьи, а также консьюмеризма, шоу-культуры и художественных форм, производимых Америкой.
Атлантизм также может относиться к различию между морскими и сухопутными державами, обнаруженному у Карла Шмитта, но также разработанному Александром Дугиным. Согласно этой классификации, атлантизм является идеологическим и геополитическим выражением преимущественно морской цивилизации нашего времени: Соединенных Штатов. Морские державы (такие как Афины, Карфаген и Британия в другие времена) — это те, которые следуют торговой этике. Поскольку экзистенциальный центр представляет собой обмен и накопление товаров, это имеет значение в другом месте. Метод расширения — строительство торговых постов и прибрежных колоний, ценности — материалистические, эгалитарные и индивидуалистические. Ценится нестабильность и шаткость, что подталкивает к релятивизации всевозможных ограничений, границ и табу.
Само собой разумеется, что в качестве геополитической проекции атлантизм простирает свои щупальца и в Южную Атлантику. Доктрина Монро изначально ограничивалась содействием разрушению иберийских империй, о чем свидетельствует испано-американская война. Но от этой реактивной концепции США перешли к более активной позиции в континентальном масштабе, опять же после Второй мировой войны. Хотя атлантизм сосредоточен в Европе, своего рода «вторичный атлантизм» был применен к Иберийской Америке, чтобы «сохранить задний двор» Соединенных Штатов. В этом контексте Соединенные Штаты, в дополнение к Великобритании и вслед за ней, создали сеть баз в Южной Атлантике, предназначенных для создания очень плотного морского окружения. Процесс американизации с экспортом либерально-западных ценностей ускорился в последние годы по мере того, как США стали уделять больше внимания региону.
Таким образом, атлантизм является лишь способом уточнения формы и содержания американского империализма, а также его контекстуализации в многотысячелетнем «стиле», раскрывающем сверхисторическую сущность этого явления.
Комментариев нет:
Отправить комментарий