Елена Кузнецова: Магия номада (интервью с Едилем Хусаиновым)

Как всякую знаменитость, Едиля Хусаинова легко узнают в лицо и по голосу. На сцене сосредоточен и будто прислушивается к себе: взгляд иcподлобья, неизменная лисья шапка, старинные инструменты, которые он меняет, как фокусник, и, наконец, гипнотизирущее зал горловое пение. За кулисами же — открытый, веселый, сверкающий улыбкой и модной нынче бритой головой идеальной формы. Используя спортивную терминологию, можно сказать, что он — артист международного класса: если нужно представить страну за рубежом, хватает одного Хусаинова: тут и национальный колорит, и умение сыграться с любыми составами музыкантов, с любой техникой. Без преувеличения можно сказать, что он стал таким же брендом, как Золотой человек из Иссыкских курганов. Впрочем, тому есть свидетельство — золотая статуэтка «Алтын Адам», которую он получил как Человек года в 2006-м. Мы разговаривали с Едилем Хусаиновым в начале декабря в знаменитом токийском Сантори-холле перед гала-концертом, которым завершался Фестиваль культуры Казахстана в Японии.

— Едиль, вы человек известный и успешный. А что вам нужно для полного  счастья?

— Слава Аллаху, у меня есть все — я же не зря бренд. За свой бренд я получаю  соответствующие деньги. Живу нормально, не люблю что-то просить. И видимо,  это устраивает власть предержащих: когда надо, меня выдергивают, а как  только заканчивается поездка, никого больше не волнует, чем я дышу.

Я сам себе и менеджер, и продюсер. Никто не позвонит и не скажет: «Ты ведь  представляешь страну, может быть, тебе надо что-нибудь?»

Мне кажется, государство должно меня поддерживать даже по части медицины.

— Потому что вы — народное достояние…

— Да. И меня надо беречь. А почему я должен стоять в очереди к врачу, где  меня узнают, начинают разговаривать, благодарить… Нет, я не против, но в  такой момент хочется незаметно юркнуть в кабинет к доктору и пожаловаться  на здоровье.

— У вас есть звание?

— Звания у меня нет. И я не очень по этому поводу переживаю. Вот сейчас в  Японии наших артистов объявляют без званий — здесь их не понимают. У них  нет «народного артиста Японии». Это наше советское изобретение. Для  зарплаты мне звание не нужно — я получаю больше, чем народный артист. Но  наш народ этого не понимает. Он думает так: «Раз тебе не дают «народного»,  значит, не такой ты, брат, крутой. А может, ты неблагона­дежный?»

Я ни в каких партиях и политических организациях не состою, но у людей  возникают подозрения… Хотя я настоящий народный артист, потому что меня  знают.

Обо мне много пишут. Вот в прошлом году лечу самолетом «Эйр Астана», а там  журнал с большой статьей обо мне и фотография, где я, со старинным ружьем,  держу убитого волка, лысый — ну настоящий басмач. А подписано —  «Настоящий номад».

— Кто создает ваш имидж, кто шьет великолепные костюмы? Например, вот этот  стильный кожаный шаманский наряд с бахромой, который так идет к вашему  неизменному лисьему малахаю.

— Ирина Доброхотова — известный и уважаемый дизайнер. Она одевает многих  артистов. А этот костюм очень подходит для горлового пения.

— Над чем вы сейчас работаете?

— Я фактически на самообслуживании: сам сочиняю, сам записываю, сам  договариваюсь, продюсирую, исполняю, добиваюсь, чтобы деньги текли в мою  сторону. Работаю в разных областях музыки. В симфонической — с Маратом  Бисенгалиевым, пишу для него произведения для скрипки с симфоническим  оркестром. Ноты у него уже есть. Думаю, в нынешнем году будет громкая  премьера. Но надо выступить сначала на Западе, в «крутом» зале, сделать  запись на лучшей студии мира…

Вторая программа, которую я готовлю, — с фольклорным ансамблем «Керулен».  Здесь у нас нет совкового европоцентристского подхода, когда вводят русскую  гармонь, придумывают бас-домбру и выдают все это за национальное  казахское искусство. У нас подход другой: мы обращаемся к музыке древних  родов, прамузыке, протоказахской музыке.

Еще один проект — «The мagic of nomads». Группа представлена громкими  именами: Ренат Гайсин, Виктор Хоменков, Газиза Габдрахимова, Салимгерей  Садыков, Ермек Дияров. Это фьюжн-джаз-рок. Мы записали уже два диска.  Причем на лучшей студии мира — «Abbey Road» в Лондоне.

— Но это, наверное, недешево?

— Средства нашли. Когда идет такая музыка, люди не могут сказать «нет».  Деньги дают большие, но мы их очень быстро возвращаем, «отбиваем», как у  нас говорят. За первый диск вернули через три месяца. К 10-летию Астаны наш  диск был лучшим подарком для многочисленных гостей столицы, и акимат  закупил 2 000 штук. Уже на второй день ко мне пришли люди и сами предложили  деньги. Мы записали второй диск. Думаю, он тоже будет востребован.

В Литве я выпустил свой альбом «Земля Ирбиса». В нем два диска. Первый —  мое соло на инструментах плюс оркестр Курмангазы и мое соло с ним. Второй  диск — арт-рок. Это казахские народные инструменты, в том числе домбра и  кобыз, на которых я не играю, но приглашаю своих друзей —  музыкантов-виртуозов. Это все звучит вместе с рок-составом, хором и даже  оперной примадонной Жамилей Баспаковой — есть и такая композиция в стиле  Фредди Меркьюри.

— Как все это в вас совмещается?

— Почему это в моей голове? Потому что я городской, с детства люблю «Битлз».  Мои родители — музыканты. Папа — Сеилхан Хусаинов — домбрист, автор  широко известного кюя «Мереке». Мама — Раушан Нурпеисова — создатель  школы кобыза в Западном Казахстане. Она молодой приехала в Гурьев, а  теперь все, кто там на этом инструменте играют, — ее ученики или ученики ее  учеников. В тех краях я рос.

— Так родился ваш дивный «музыкальный коктейль», который всем приходится  по вкусу.

— Да! Еще я написал музыку для фильма «Келин» Ермека Турсынова, который  будет представлен в мае на международном кинофестивале в Каннах.

P. S. Мы оборвали разговор, потому что артисту надо было идти в гримерку. Но  через полчаса, когда он вышел на сцену и тронул струны первого инструмента  — жетыгена, двухтысячный зал замер. Установилась звенящая тишина, в  которую вместе со звуками сыбызгы, шанкобыза и диковатым двухголосьем  горлового пения вплыла, казалось, сама вечность. И аплодисменты раздались  не сразу, потому что не отпускала магия номадов…

Записала Елена Кузнецова

Источник: «Казахстанская Правда», №10-11, 16 января 2009 г.