«… Східнокарпатський регіон є західною, крайньою частиною Великого Євразійського Степу (Хінгано-Карпатського, довжиною біля 8000 км), який був ареною великих міграцій. Особливо давніх номадів Сходу. Наприкінці шляху їхніх західних переселень та військових вторгнень до Європи стояли Карпати. Вони відігравали роль «великої природної стіни» і водночас «воріт у Європу», де була побудована багатоешелонова система з «Довгих валів». Зокрема Римом і Болгарією, а потім поновленаранньодержавними утвореннями даного регіону… Через Східнокарпатський регіон проходили численні міграції також народів Європи – як із півночі, так і з півдня та заходу. Все це перетворювало тоді його на велику етнокультурну й етнополітичну контактну зону, яка в окремі кліматичні періоди характеризувалася значною густотою населення. У цю справді «благодатну землю»прагнули дійти й поселитися десятки давніх племен і народів з Європи та Азії. Окремі з них навіть зафіксовані історично в самих назвах Карпат, зокрема як гори Ріпейські, Певкінські, Бастарнські, Сарматські, Венедські, Угорські, Руські тощо. Загалом у Східнокарпатському регіоні давнє населення належало до чотирьох історико-географічних ареалів: Східносередземноморського, Центральноєвропейського, Східноєвропейського і Євразійського Степу Все це наклало відбиток на історичну долю його населення… Ця велика етнокультурна контактна зона вплинула і на надзвичайну різноманітність та своєрідність численних етнографічних груп населення регіону. Вони відображають як окремі давні, так і особливо пізньосередньовічні традиції, набуті в процесі цих переселенських і міграційних рухів…»
Почти 150 тысяч пленных остались в России навсегда по доброй воле
К таким головокружительным выводам пришли историки, занимающиеся наполеонистикой и Отечественной войной 1812 года. Корреспондент «КП» встретился с одним из потомков французских комбатантов* — историком и этносоциологом Кириллом Серебренитским в символическом месте — возле стен Московского Кремля.
Тайна исчезновения Великой армии Наполеона лежит на поверхности — достаточно лишь покопаться в своем круге общения. У вас обязательно найдутся знакомые с французскими фамилиями, облагороженными русской фонетикой. Корреспондент «КП» навскидку вспомнил коллекционера Сергея Аржанова, Егора Барбазанова — художника и военного историка. Двух коллег — питерских журналисток сестер Перрен… Кирилл Серебренитский в ответ заметил, что большинство пленных французов, оставшихся в России, свои фамилии меняли почти что до полной неузнаваемости:
— Вилье превращались в Велировых, Бушены — в Бушеневых, Сент-Бевы — в Сентебовых. Фамилия известного филолога Николая Пленкина произошла от прозвища Пленко, то есть «пленный». Сын его, кстати, бывший советник Владимира Путина Андрей Илларионов. Вообще французы, оставшиеся в России, стремились как можно быстрее раствориться на наших просторах.
В КРЕПОСТНЫЕ — ПО ЖЕЛАНИЮ
По данным историков, после исхода Великой армии в России остались около 200 тысяч пленных и дезертиров. Назад, в Европу, вернулись считанные тысячи солдат. Не все они были французами: как и в 1941 году, в «дранг нах остен» участвовали почти все европейские народы.
К. С.: — Тем, кто остался в России, пришлось бы возвращаться домой, в свои страны — во Францию, Италию, Голландию, Швейцарию — через озлобленную Европу. Почта ходила, но редко, и солдаты смутно слышали, что во Франции поменялась власть, идут репрессии. К тому же пленные солдаты были разбросаны по всей России: в Томске, Иркутске, Бийске, Барнауле, Усть-Сысольске — нынешнем Сыктывкаре.
«КП»: — Мы всегда завидовали европейской культуре, порядку, чистоте… И тут европейцы, бывшие враги, «голосуют ногами» за Россию. Почему?
К. С.: — Наверное, это была последняя благородная, «рыцарская» война. Указом от августа 1814 года военнопленным разрешили вернуться домой. Партия из 2000 офицеров-дворян, которым выслали деньги родственники, уплыли на кораблях из Риги. Но большинство комбатантов остались. Причем обратившись и в государственных крестьян, и в так называемых крепостных. Для них циркуляром МВД России от 4 июля 1813 года разрешалось принести письменную присягу «на временное или вечное подданство России» и в течение двух месяцев определиться с родом занятий и сословной принадлежностью.
«КП»: — Зачем они остались?
К. С.: — На самом деле для комбатантов жизнь в России была привлекательнее жизни свободного человека в Европе. О жуткой жизни рабочих на европейских фабриках написано немало. У нас же иностранец сразу попадал в привилегированное положение. Ремесленников на десять лет освобождали от податей — «для обзаведения домом и хозяйством». Про крепостное право в России мы имеем искаженное представление. У земледельца были социальные права, поддержка общины, барина — если крестьянин разорялся. Крестьянин ценился, особенно в разоренных западных губерниях. Там было много вдов и незамужних девиц. А во Франции уже четверть века шла гражданская война. Часть комбатантов вобрали в себя большие города. До войны услуги гувернера-француза стоили около тысячи рублей в год, а тут люди готовы учить за стол и кров!
РОДНЫЕ ЧУЖАКИ
Во время беседы с историком меня не оставляла простая мысль. Россия сейчас испытывает колоссальное миграционное давление, не успевает перерабатывать поток инокультурных граждан, которые пытаются выбрать себе новую Родину. А когда-то без проблем переварила бывших врагов, превратив их из чужаков в родных. Все очень просто — пришельцам были поставлены достаточно жесткие условия: ассимиляция с государствообразующим этносом, или отторжение. Без всяких игр в диаспоры и «неприкосновенные особенности национального менталитета». Решил жить в России — будь как все, но то доброе, что ты вынес со своей истинной родины, примут с благодарностью. Простая формула миграционной политики XIX века. По словам Кирилла Серебренитского, одна из показательных историй — судьба офицера из свиты Наполеона Жана Батиста Савена.
— Этот офицер должен был вывезти из России груз ценностей, награбленных в Московском Кремле. Но на Березине возок с сокровищами утонул. Обмороженного Жана Савена подобрали казаки. Год он провел в лагере для военнопленных под Ярославлем и решил не возвращаться домой. Боялся суда офицерской чести — не выполнил приказ императора! Боялся, что не сможет объяснить пропажу сокровищ. И тогда он выбрал для жительства Саратов, принял православие, присягнул России и превратился из Савена в Ивана Савина. Преподавал в местной гимназии, увлекся живописью, открыл художественную мастерскую. И даже занимался краеведением. В 1894 году его хоронили с воинскими почестями в присутствии губернатора и командующего округом.
ФРАНЦУЗСКИЕ КАЗАКИ
Была еще одна проблема, которую удалось решить с помощью пленных комбатантов, — оборона границ Российской империи. Которая, по мнению Кирилла Серебренитского, отражала все наполеоновские замыслы и идеи. Вот только у Наполеона империя не получилась, а тайный бонапартист Александр Первый смог воплотить замыслы недавнего врага.
Россия в эти годы расширялась. И тогда вынужденно на окраинах России возник настоящий феномен — сибирское линейное казачье войско, которое почти на четверть состояло из комбатантов!
— Я знал уральцев по фамилии Степановы, встречался с ними. Казаки-французы до сих пор проживают в Нагайбаксом районе Южного Урала. Они хотели бы раствориться сразу, но соседи не дали исчезнуть этой этнической группе. Потом был призыв наполеоновских ветеранов на новую линию Оренбургского казачьего войска. Названия до сих пор сохранились на карте Челябинской области — Париж, Берлин, Кассель, Фершампенауз. Большинство новоиспеченных казаков были из вюртембергских конных егерей. Со временем Жандры стали Жандровыми, Ларжинцы — Жильцовыми.
Солдат Великой армии занесло даже на Алтай, где в селе Смоленском под Бийском до сих пор сохранилась маленькая французская община. Историк удивил этих людей, сообщив в переписке о происхождении их предков. Догадаться об этом было сложно. Капрал Луи Альбер, например, стал алтайцем Андреем Васильевым.
Если внимательно посмотреть на биографии бывших наполеоновских завоевателей и их потомков, можно определить временные рамки ассимиляции — примерно за 20 лет французы становились в России полностью своими. А их потомкам в первом поколении уже была открыта дорога в российскую элиту. Их вклад в нашу общую страну подсчитать невозможно — он бесценен. Пожалуй, судьба завоевательного наполеоновского похода на Восток как нельзя лучше проиллюстрировала русскую поговорку — «нет худа без добра».
САМЫЕ ИЗВЕСТНЫЕ ПОТОМКИ комбатантов
Марина Цветаева
Феликс Дзержинский
Михаил Тухачевский
Константин Рокоссовский
Эдуард Хиль
* Комбатант (от французского Combatant — сражающийся). Лицо, принимающее участие в боевых действиях.
Комментариев нет:
Отправить комментарий