Открылось ли Сакральное бореалу в определенных звуках или же он нашел способ как адекватно выразить свое видение Сакрального? Боги были вызваны в этот мир из Хаоса, когда их имена отделились от Белого Шума – создал ли их бореал как звуковые комбинации, либо же боги как джинны в бутылках терпеливо ждали своего открытия, изобретения ключа Речи?
Человек получил Язык как первое откровение, и открыл Мир через Язык, а через Речь утвердил свое место в нем. Мироздание = Мировоззрение. Теонимы как первые семанты, семантические формулы, отражающие тот или иной аспект мировоззрения. Осознавал ли человек изначально семанты как полноценные сущности, которые оживали в процессе речи (поэзии, молитвы и пр.), или же лишь как следы этих сущностей, идентифицируя себя по факту оторванности от них? Может быть, осознание богов как вечно ускользающих сущностей и побудило однажды наших бореальных предков в свою очередь ускользнуть прочь от богов?
2. НЕОЛИТ-1
Бореальный Праязык открылся нашим предкам как «Благая Весть», как ключ к тайникам Мироздания. Обладание «Благой Вестью» провоцирует в бореалах тотальную мобилизацию. Индоевропейские племена заполняют собой практически всю Евразию, их культура и технологии распространяются повсеместно и вытесняют более древнюю культуру Великой Матери (культ естественного гомеостаза: «не высовывайся, живи согласно Природе»). Открытие Знания и привнесение этой информации в той или иной форме в новое пространство вызывает мутации привычного образа жизни, нарушая гомеостаз («высовывайся, чтобы тебя заметили»). Неолитическая революция: Знание дает человеку власть над Природой, и тем самым отчуждает его от нее.
3. НЕОЛИТ-2/ЭНЕОЛИТ
Язык оформляется в сложную четкую систему лексики, грамматики, синтаксиса и т.п., отражающую мировоззрение человека (носителя Бореального Языка). Мироздание не ставится под сомнение, так как видится как поле игры богов (т.е. полем языковых игр, матрицей раскрытия Языка). При этом языки меняются, дробятся на диалекты, а теонимы остаются прежними, ввиду чего их смысл постепенно утрачивается.
«Всё полно богов» (Фалес Милетский). Эпоха представляет собой хаос нуминозных сущностей, носящих малопонятные теонимы. Сущности перетекают одна в другую, меняются образами и именами. Этот хаос время от времени упорядочивается в пантеоны, отражающие вспышки этногенеза (племя ассоциирует себя с определенным богом/богами, противопоставляя другим) и развитие государственности (элита ассоциирует себя с определенным богом/богами, возвышая над другими). Пантеоны слагаются, изменяются и распадаются.
4. ЖЕЛЕЗНЫЙ ВЕК («Осевое время» К. Ясперса)
Наблюдаются разнообразные феноменальные/рациональные попытки преодоления «нуминозного хаоса». Например:
• Маздеизм – Заратустра призывает абстрагироваться от «нуминозного хаоса» («мерзкие дэвы»), противопоставляя полупонятным теонимам рациональные абстрактные конструкты как всем понятные эпитеты Сакрального (как наиболее абстрактного).
• Буддизм – Еще более радикальное абстрагирование в целях наиболее высшего преодоления.
• Иудаизм – Преодоление «нуминозного хаоса» через монолатрию, т.е. поклонение одному избранному Богу, образ которого также абстрагируется. В образе Яхве, тем не менее, остаются основные черты традиционного «языческого бога» — он постоянно общается с пророками, он радуется, ревнует и гневится. Кроме того, Яхве присутствует среди других богов, которым он запрещает приносить жертвы.
Есть все основания предположить, что маздеизм (зороастризм) и иудаизм происходят из общего истока. Влияния этнической базы (у персов – индоарийская, у семитов – средиземноморская/ближневосточная) не затмевают общих основ маздеизма и иудаизма. В эту же эпоху рождается догма о сакральности Языка, т.е. истина, открытая через определенный язык, принципиально непереводима. Параллельно с этим практикуются культы молчания и сакральной музыки. Все это – попытки преодоления «нуминозного хаоса» как исторической манифестации «Белого Шума».
5.
Иудаизм и маздеизм представляют новый метод религиозности – откровение. На место теонима как некой семантической формулы становится «истинное сообщение» («Благая Весть»), а именно – конкретная информация об абстрактном Начале. Отныне Мироздание представляется как иллюзорная ширма, за которой скрывается «истинное поле игры».
К началу нашей эры «нуминозный хаос» восстанавливается как «когнитивный хаос» — наблюдается расцвет религиозных течений, обладающих своей собственной «истиной о положении вещей» (гностицизм как наиболее радикальное). Эти течения взаимодействуют с философскими школами, философия и религия перетекают друг в друга, везде наблюдаются переплетения – от плодотворного синкретизма до поверхностной эклектики. В этой ситуации возникает Христианство, где весть об «истинном положении вещей» воплощена в «живом Боге» — Христе, затмевающем своим логосом прочих многочисленных пророков. Как и Иудаизм, Христианство вырастает на базе «языческой традиции», а именно, на солярном культе Умирающего и Воскресающего Бога.
6. МОДЕРН-1
Уход из мира Христа знаменует собой конец эпохи. В течение Средневековья Христианство вбирает в себя большую часть философской мысли Греции, и развивает ее рационалистическую составляющую. Теология призвана логически обосновать богооставленность мира, и апофатически отталкиваясь от этого – природу Бога, а также место Церкви между Богом и миром как последнюю святыню. Одолев многочисленных конкурентов – гностицизм, митраизм, неоплатонизм и пр., Христианство приобретает статус официальной религии Византии, и Культ Благой Вести (сообщения) распространяется по богооставленному миру, унифицируя «языческие фрагменты Традиции» в русле единого Логоса.
В этой среде возникает Ислам, где богооставленность представлена наиболее радикально, очищенная от языческих примесей – чистый Модерн. Вместе с тем Ислам предлагает «окончательную информацию» (Мухаммад как последний пророк), тем самым закрывая трибуну «новых вестей об истинном положении вещей». Ислам вытесняет мистицизм на периферию, концентрируясь на имманентном мире, и тем самым закладывает основы современной материалистической науки.
7. МОДЕРН-2
Западноевропейское Просвещение является прямым преемником Ислама. Деизм исходит из тех же предпосылок, что и Ислам, но предлагает другое решение проблемы богооставленности. В Просвещении Модерн достигает своего апогея (окончательное логическое обоснование отсутствия Бога), откуда следует логический же вывод: завоевание богооставленного пространства человеком. Эпоха Просвещения провозглашает себя преемником «Благой Вести», и подобно восточному буддизму, претендует на преодоление более высокого уровня. Однако, концентрируясь сугубо на имманентном мире, деятели Просвещения под видом прогрессивной концепции повторяют «традиционные» этапы истории:
• Материалистическое мировоззрение как реставрация Культа Великой Матери. Тайные общества как хранители «истинной информации», как сакральные центры посреди профанированного материализмом мира.
• Эмпирическое открытие как подобие мистического откровения.
• Университет вместо Церкви. Музей как святилище. Общественное образование как загрузка когнитивной программы.
• Материалистические поиски первоосновы Мироздания («Сакрального Истока», универсального Праязыка): первоматерия алхимиков > Капитал > дигитализация реальности (Интернет)
• Фрагментация Традиции с последующей утилизацией в рамках культа Капитала – традиционная адаптация компонентов прежних культов в ансамбль нового культа. Сравните также наиболее распространенную космогоническую мифологему: Божество разрывает Хаос, фрагментирует его и формирует из этих фрагментов Мироздание по своему разумению.
• Коммунизм и фашизм как реставрация «традиционного общества»
• Теории заговора как подобия «истинного положения вещей».
Согласно М. Маклюэну, «новизна» должна включать большую часть уже знакомого содержания, с минимальной дозой новой информации, чтобы быть адекватно воспринятой. Что мы и имеем на примере «Нового Времени».
8. ПОСТМОДЕРН КАК «НОВЫЙ НЕОЛИТ»:
• Симулякр «Благой Вести»: универсальные системы – глобальная экономика, Интернет
• Западноевропейская норма заполняет собой всю планету, как индоевропейская заполнила Евразию, не без помощи все тех же технологий. «Традиционные общества», еще не ассимилированные западной демократией приравнены к «культам Великой Матери».
• Экофашизм как глобальный культ Великой Матери – имманентная сторона трансцендентного культа Капитала (виртуальной экономики, оторванной от реального производства).
• Интернет создает новые «нуминозные сущности» («Сеть полна богов»). Реальность стихийно виртуализируется, мнимое доминирует над действительным, Миф управляет Миром, «Новая Архаика».
• Нуминозные сущности как торговые брэнды, их «теонимы» малопонятны. Корпорации как пантеоны слагаются, изменяются и распадаются.
Вывод:
Модерн начинается как рефлексия на богооставленность в рамках христианской теологии и кульминирует в Исламе. Эпоха Просвещения – апогей и исчерпанность программы Модерна, после чего под видом рационального прогресса налаживается рециклирование прежних форм в новых упаковках. Оттуда — уверенный ориентир на Постмодерн, который раскрывается во всей красе после «Конца Цикла» — Первой и Второй Мировыми войнами.
«Белый Шум» Постмодерна должно преодолеть через Новое Откровение.
Комментариев нет:
Отправить комментарий