Но у человека хронобиология, т.е. инстинкты, вызванные генетической программой, становится хронопсихологией. Чувство подсказывает, что пора мигрировать с севера в тепло, но разум сопротивляется. Результатом такого противоречия становится праздник. Люди думают о холоде и снеге как о благе для посеянного хлеба и переносят эту эмоцию на представления о самих себе. В результате, например, появляется праздник Покрова как вера в заступничество Богородицы в холодный период года и одновременно как вера в удачный брак (поскольку свадьбы игрались именно в холодное время). Зимние праздники тоже связаны с надеждой на воскрешение временно умершей природы (святочная игра в умруна).
В общем, становится понятно, что отказ мигрировать с севера в тепло связан с оседлым земледельческим образом жизни, для которого характерна эмоциональная привязанность человека к своему клочку земли и к своему дому (а также и к могилам предков). Ровно так же происходило на Ближнем Востоке. Еще в раннем керамическом неолите миграция была естественной. Например, после великого похолодания 6200 г. до н.э. население Чатал-Гуюка уходит из Малой Азии. Через некоторое время на севере Месопотамии появляются многочисленные поселения земледельцев. Потом те же земледельцы переходят на юг. То есть, до конца IV тысячелетия природный механизм работает, и дом человека совокупно с землей и предками еще не перевешивает для него естественную потребность в тепле и комфорте.
Но с начала III тыс. такие миграции уже невозможны. Прагматика, диктуемая развитым мозгом с его представлением о перспективе, заграждает природный инстинкт.
UPD.: И все-таки есть пример, когда у человеческой общности сохраняется потребность в сезонной миграции. Это перекочевки пастухов со стадами. То есть, ситуация, когда образ жизни человека сливается с природным ритмом животного, которое он пасет. На самом-то деле при таком раскладе олень пасет человека, а не наоборот.
Комментариев нет:
Отправить комментарий