на стрекозоподобном велосипеде…»
Владимир Набоков.
…Любите ли вы велосипед так, как люблю его я? Вы любите нестись по летнему утреннему шоссе, в пять часов утра или пробираться ночью по дорожкам лесопарка на железном коне? Когда-то велосипедный спорт считался противопоказанным дамскому полу. Почему-то люди полагали, что это — непристойное поведение, когда женщина вульгарно крутит педали. Именно так. Вспомнился Марсель Пруст и его описание дамочек в курортном городке. Вульгарно раскачивая бёдрами, велосипедиски ехали вдоль пляжа. С другой стороны, он же пишет: «Я знал, что не буду обладать юной велосипедисткой, если не овладею тем, что таится в ее глазах». Чеховский учитель Беликов испугался любви к весёлой коллеге, которая тоже была не прочь покататься.
«Идём, и вдруг, можете себе представить, катит на велосипеде Коваленко, а за ним Варенька, тоже на велосипеде, красная, заморенная, но веселая, радостная…». Велосипедистки были первыми, кто показал ноги, скрываемые столетиями. В одной старинной газете мне довелось прочесть, что девушек в провинции иной раз не берут замуж, если они запятнали себя любовью к веломашине. Возможно, что Чехов именно эту заметку и прочёл перед тем, как окончательно «запугать» своего Человека в футляре. В прессе велись споры — не вредит ли велосипедный спорт…здоровью? Иной раз говорилось о том, что вредит, особенно репродуктивной функции.
Что интересно, костюм для велоспорта был всё с теми же рукавами-жиго, с воротничком и со шляпкой-канотье. Он был похож на прогулочные, визитные и прочие наряды. Тот самый костюм-тальёр, но, разве что с шароварами-блумерсами, названными так в честь Амалии Блумер, активной феминистки и поборницы женского равноправия. Дамам поскромнее советовали носить юбку-брюки или же вовсе юбку. На велосипед — в длинной юбке! К тому же, никто не отменял тугого корсета. Талия — в рюмочку и крути педали! Но это было неудобно, тяжело, бессмысленно. Кстати, именно спорт помог даме освободиться от корсета. В том числе — спорт. Поль Пуаре считал себя — освободителем. Коко Шанель утверждала, что только она создала моду на удобство. Но они всего лишь люди, а моду меняет сама эпоха.
Дамы попросту больше не могли совмещать осиный стан с восторгом гонки. И выбирали всё чаще именно гонку. В 1920-х годах реклама постоянно использовала образ стройной, с мальчишескими бёдрами, девушки-велосипедистки, заехавшей на окраину мира и взирающей из-под шляпки-клош на неведомую долину… Париж времён оккупации — все на велосипедах. В мемуарах манекенщицы Пралин можно узнать, с чего началась её карьера первой красавицы. Пралин выиграла конкурс красоты, который назывался…«Элегантность на велосипеде», после чего её взяли демонстрировать наряды самого Люсьена Лелонга. Мне сложно понять эту парижскую лёгкость — жить модой в то время, как немцы топчут твой мир… Но Бог им судья!
У моей мамы в детстве не было велосипеда. Это была некая роскошь, которую позволяли себе единицы, хотя наша семья не входила в число малоимущих. Просто — зачем? Когда можно плавать, бегать, кататься на коньках. Вот на каток тогда ходили все, громадными компаниями… Помните повесть Веры Пановой «Серёжа» и одноимённый кинофильм? Малышу сделали роскошный подарок, но… «Быть жадиной-говядиной очень стыдно; Сережа молча слез и отошёл. Он удалился к тимохинскому плетню и, стоя к ребятам спиной, заплакал. Он плакал потому, что ему было обидно; потому, что он не умел постоять за себя; потому, что ничего на свете ему сейчас не нужно, кроме велосипеда, а они, грубые и сильные, этого не понимают!…».
И повсеместно было так — катались всем двором на общем велосипеде — тогда было не принято жадничать! В мамином дворе агрегат с педалями был у одного обеспеченного мальчика, сына крупного начальника. И, что характерно, он не был противным мажором-стиляжкой, он был со всеми. И его велосипедом пользовался весь двор. Романтика дворовой жизни — юноша везёт девушку на велораме. Радость от первой платонической близости, когда Валюшка или Танька из худосочной девчонки, вечно прыгающей со скакалкой, превращается в статную девушку-старшеклассницу, вышивающую гладью и выступающую на комсомольских собраниях… Этот мотив — один из самых любимых в советском кино.
…Помню, как в 1977 году мне купили дорогой и взрослый велосипед «Салют». Мне было шесть лет и такая махина была слишком «велика» для моего роста, поэтому меня катала на багажнике высокая и крупная подружка Таня. У неё никакого «Салюта» не было, а очень хотелось рассекать именно на таком вот шикарном вело! Поэтому приходилось возить меня, да ещё и слушать мои увлекательные истории. Потом бабушка зачем-то приобрела мне совершенно бессмысленную, но красивую — с её точки зрения — «Каму», дамский вариант с маленькими колёсами. Причиной послужил пример одной богатой, точнее — «мажорной» девушки — Даши, фланировавшей на подобном велосипеде. Там были дочери обеспеченного реставратора, которого почему-то все звали Художником, — красавицы Настя и Даша. У них была «Кама», и, что характерно, одна на двоих.
Потом, став взрослой, выбирающей и безраздельно полюбив велоспорт, я перепробовала с десяток машин. Часть из них — превратилась в хлам железа. Люблю скорость и риск, а ещё — трепет и биение жизни. Можно, даже по голове. Но не сильно, а то нечем будеть говорить. В начале 1990-х я купила себе заграничный велобайк в переключением скоростей. Он был чёрный, с жёлто-золотистой надписью. У меня за эти годы были и шикарные дамские варианты, и горные байки, и ещё какие-то навороченные агрегаты, смысла которых я так не почувствала. Сейчас я предпочитаю самый простой дрын, правда, конечно же, фирменный, Stels. Но без всяких роскошных приблуд. Я уже так искушена всеми этими наворотами, что хочется простое — рулёво-двухколёсное, обычное. Как после изысканных яств тянет на картошку с селёдочкой или на чёрные сухарики с солью…
Комментариев нет:
Отправить комментарий