Но никто, в том числе его эпигоны (Зомоновы, например, практически переписавшие эту работу и переиздавшие её под своей фамилией), не заметил, что фактически Манжигеев описывает тэнгрианскую терминологию.
Во-вторых, в этом словаре встречается множество ярких и неожиданных свидетельств о том, что северный буддизм Экаяны в традиции Красношапочной Ньингмапа проник на север этнической Бурятии, практически на сопредельную с Саха-Якутией территорию в Осинско-Боханский край, считавшийся оплотом самого дремучего первобытного чёрного тунгусского шаманизма (этимология Бохан возводится к слову "Царь шаманов" - Боо Хан), а на самом деле являвшиеся центром Священной Земли Гэсэра, то есть оплотом героического тэнгрианского эпоса "Абай Гэсэр", о чём он уже писал в связи с тэнгрианской религией и генеалогическими связями с самим Гэсэром его деда Абаева Романа Ивановича.
Но самое удивительное, в словаре есть довольно яркое и убедительное свидетельство о том, что в эту глухомань на самом краю монгольского мира, как явствует из Словаря "Удагтайн эжэд гунгэр ламад" - "хозяева горы Удагтай три бормочущих ламы"/ ламы Красношапочники, потому что им отрезали языки Жёлтошапочные ламы, сослав на север Бурятии за принадлежность к Ньингмапе. Вот они и жили у подножия Священной Горы Удагтай, а после смерти стали почитаться местными улейскими бурятами как хозяева этой горы.
Ещё более удивительно то, что в детстве его дед, знакомивший меня с тэнгрианско-гэсэровскими достопримечательностями села Улей, рассказывал, что во дворе его усадьбы в маленькой избушке жил один из этих сосланных лам. Тогда я не обратил на это внимание, поскольку поверить в это было не возможно, так как утверждалось во всей литературе, что здесь было засилие чёрного, по определению тунгусского (по Доржи Банзарову), "шаманизма", а распространение буддизма, но только в Жёлтошапочной традиции, начинается только в начале 20-го в. с построения Аларского дацана.
Комментариев нет:
Отправить комментарий