Адинатх Джайядхар: Опасность субпассионариев для общества

Как говорил Лев Гумилев, общество всегда состоит из трех категорий людей: пассионариев, гармоничных особей и субпассионариев. В разных обществах преобладают те или иные категории людей.

Пассионарями мы называем людей, у которых импульс, порождающий жертвенность и способность рисковать, сильнее, чем инстинкт самосохранения, как индивидуального, так и видового.

У подавляющего большинства нормальных особей оба эти импульса уравновешиваются, что создает гармоничную личность, интеллектуально полноценную, работоспособную, уживчивую, но не сверхактивную. Более того, безудержное сгорание другого человека, немыслимое без пассионарного принесения себя в жертву науке, искусству, духовности, социуму, приключениям, достижениям, таким людям чуждо и не симпатично. Среди них нет гранидиозных ученых, великих героев и прославленных пиратов.

Субпассионарии же – это люди, пассионарный импульс которых меньше импульса инстинкта самосохранения. Для них самое главное жить подольше, и с как можно меньшим волевым и интеллектуальным напрягом. За это они готовы платить почти что любую цену.

В фазе подъема общества субпассионарии были совершенно не нужны и не ценились вовсе. Затем, во время акматической фазы, их использовали как пушечное мясо и ценили очень мало. А вот в инерционное, тихое время начинают возникать теории о том, что всякому человеку надо дать возможность жить, человека нельзя оставить, человеку надо помочь, надо его накормить, напоить, ну а если он не умеет работать, что же – надо научить, а если он не хочет учиться,– ну что же, значит плохо учим. Словом, самое главное – человек, все для человека. Поэтому в "мягкое время" цивилизации, при общем материальном изобилии, для всякого есть лишний кусок хлеба и половой партнер.

Люди субпассионарного склада делают особенности своей натуры этическим императивом. Они говорят: «Мы на все согласны, только вы нас кормите и на водку давайте. Если мало дадите, то мы на троих скинемся». И им находят место, и они размножаются, потому что им больше делать нечего. Диссертаций-то они не пишут и сокровища в джунглях не ищут. К концу инерционной фазы этногенеза они образуют уже не скромную маленькую прослойку в обществе, а значительное большинство. И тогда они говорят свое слово: «Будьте такими, как мы!», т. е. не стремись ни к чему такому, чего нельзя было бы надеть, трахнуть, съесть или выпить. Если субпассионариев очень много, то они начинают резко тормозить своих духовных и политических вождей, твердя им: «Что вы, что вы, как бы чего не вышло. Лишь бы не было войны!». Всякий рост воспринимается ими как одиозный, трудолюбие подвергается осмеянию, интеллектуальные радости вызывают ярость, а духовные – недоумение и осуждение.