Дмитрий Шашкин: Педагогика традиционализма: краткий обзор

Говоря о педагогическом традиционализме, мы должны рассмотреть проблему в двух спектрах. Во-первых, привести различные взгляды на сущность традиции, выработанные зарубежными мыслителями и отечественны-ми учёными. Во-вторых, обратиться к истории наиболее влиятельных традиционалистских течений в педагогике, кратко описать их и проанализировать существующие различия.

Макс Вебер в своих трудах называет традицию «отрицательной ценностью», противопоставляемой ценностно-рациональной цивилизации. Традиционность в его понимании – лишь действие, совершаемое без соотнесения с каким-либо универсальным смыслом. Ряд исследователей, придерживающихся веберовских позиций в отношении вопроса о сущности традиции, вообще отрицал наличие у неё какой-либо формы или структуры. Так, в частности, Эдвард Шилз в своем исследовании «Традиция» писал, что «…следование традиции по сути является реализацией различных вариаций на воспринятую от предыдущих поколений тему… Традиция не является чем-то самовырабатывающимся. Только живущее, познающее, обладающее желаниями человеческое существо может воспринять ее и модифицировать. Традиция развивается потому, что тот, кто является ее носителем, стремится создать что-то лучшее, более подходящее». [7]

Павел Зарифуллин: Скифы и Солнечный Русский: Выступление на I Скифском семинаре в Центре Льва Гумилёва

Мы начинаем тревожить тени, казалось бы, ушедших революционных течений, когда вспомнаем партию «политических скифов 1918» – левых эсеров. Тени отвечают и происходит идеологический контрданс.

Акваланг не виноват

Я сам подбирался к этой теме очень давно, занимаясь сакральной географией, этнологией, этнографией. Помню, меня поразил такой странный и спиритуальный парадокс: я долго не мог попасть на знаменитую выставку в Зимнем дворце – «Золото скифов».
Не мог – и всё. Я туда приходил, а она была на ремонте. Потом мы пришли евразийской делегацией с Гинтовтом и Аквалангом, а музей перед носом закрывался! И я в бешенстве хотел избить ни в чём не повинного Вову Акваланга, попавшегося под руку.
Я решил в бреду, что не могу попасть, потому что там лежит золото, к которому невозможно прикоснуться руками, и в итоге Гинтовт нас с Аквалангом разнимал. Вокруг взаимоотношений со скифами оказывается вьются колоссальные энергии.

Ярослав Томасевич: Идентичность: Манифест этноплюрализма

Что такое идентичность (личность, самоличность)? Для чего она? Почему её  необходимо оберегать? На эти вопросы даёт ответ небольшой, но весьма  обстоятельный, «Манифест этноплюрализма» польского публициста Ярослава  Томасевича.

1. Человек имеет естественную необходимость идентифицировать себя с  какой-либо группой. Одну часть своей личности мы создаём сами, остальное  принимаем от других людей в форме культуры. Искоренённый человек, то есть  человек, вырванный из присущей его сообществу культуры, является  потерянным в мире, ибо подобная аккультурация обедняет его личность. Не  имея опоры в культуре — сборной идентичности — она легко поддаётся  манипулированию со стороны власти и бездумно покоряется моде.

2. Свобода человека выражается в праве на сохранение своей идентичности и  различия. Разнообразие человеческого рода, которое проявляется во всех  сферах его существования, является фактом, не подлежащим дискуссии.  Множество способов житья, которое вытекает из дифференцированности  человечества, это одна из базовых ценностей, которую нужно защищать.

3. Право на сохранение коллективной культурной идентичности (совсем) не  вытекает из права каждого человека на сохранение своей индивидуальной  идентичности; коллективная идентичность — это самодостаточная ценность, что  наиболее укрепляет общественную солидарность. Выбор идентичности более  не должен быть исключительным правом лица — его выбор должен быть также  принят другими.

4. Коллективные идентичности (культуры) могут образовываться на различных  фундаментах и самой распространённой формой групповой идентичности  является этническая идентичность (национальная, племенная, региональная).  Защищая её, мы тем самым защищаем богатство и разнообразие окружающего  мира, а также и истинные свободы группы (сообщество не может быть  свободным, если оно не обладает осознанием отдельности). Чем больше мы  укоренены в какой-либо культуре, тем больше нас поражают различия других  культур. Человеку, утратившему корни, все культуры одинаково чужды и  безразличны, поэтому в этом случае следует говорить не о «толерантности», а о  недостатке собственной идентичности.

5. Культуры, созданные в ходе изменений деятельных природных сообществ,  опираются на ТРАДИЦИИ. Разрыв с традицией неизбежно приводит к потере  собственной культурной идентичности, что равнозначно отчуждению единиц и  дезинтеграции общества. Мы вовсе не стремимся к стагнации, нет, не скорбим  по петрификации* status quo, мы добиваемся пересмотра благоговейного  отношения к Прогрессу, который отнюдь не является хорошим сам по себе.  Лучше проверенные традиционные формы, чем эксперименты над живым  организмом: общество должно развиваться, но изменения должны иметь  эволюционный и непринуждённый характер, без разрыва культурной  преемственности.

*Петрификация (от греч. petros — камень и лат. facio — делаю) — обызвествление,  кальциноз, отложение извести в тканях.

Вольный перевод с украинского оригинала: Comrade Waldganger

Ярослав Мельник, Наталія Криворучко: Імітація в контексті формування політичного дискурсу: східноєвропейський контекст

Хочеш вижити – навчись імітувати,
прикидатись, обманювати
(один із законів природи)

Східнослов’янське політико-правове та соціокультурне середовище формує необхідність переосмислення наших реалій та пошуку нового теоретичного обґрунтування історичної дійсності. Культурна епоха Східної Європи, яку можна назвати «пострадянською» чи «трансформаційною», принесла з собою нові факти, переформатувала людські стосунки, запропонувавши то cпрощені, то ускладнені мімікрійні форми дійсності. Постійні катаклізми, що все частіше виникають у суспільному просторі України, Росії та Білорусі, опозиційні рухи, стихійні страйки, голодування, акції непокори, демонстрації тощо ставлять на порядок денний питання про необхідність об’єктивного розгляду та перегляду політичних, соціальних, економічних, культурних та інших державотворчих процесів. У цьому контексті доцільно буде об’єктивно та неупереджено вивчати і викривати явища, успадковані від радянської епохи та набуті впродовж останніх десятиліть. Один із таких феноменів, який є малодослідженим і аргументовано не поясненим з наукової точки зору, – це імітація. Специфіка цього явища достатньо детально вивчена у контексті живої природи – флори та фауни, але в ключі людської суспільної діяльності залишається terra inkognita…

Дмитрий Дёмин: Великий Туран — это тюркская (центральная) цивилизация, мост между Западом и Востоком

Туран — союз тюркских государств. Данный союз включает политические, культурные, экономические и военные факторы направленные на защиту интересов тюркских народов от внешних угроз. Со временем союз Туран должен стать одним из главных игроков в многополярном мире.

Туран — это тюркская (центральная) цивилизация, мост между Западом и Востоком, гарант стабильности, стабилизации и прогресса в мире.

Когда проект Туран будет осуществлен, то ни какие Евразийские Союзы и прочие альянсы не будут больше диктовать миру свои правила игры. Поэтому Туран в интересах не только тюрков, но и всего человечества.

Только многополярный мир есть стабильность!

Сергей Cтроев: «Евразийство» Дугина — прикладное средство теневого манипулирования

Выступление на семинаре ЦКИ «Евразийство в XXI веке»

Тезисы:

— «Евразийство» по А.Г. Дугину и классическое евразийство. Разнокачественность явлений. Неаутентичность и манихейский характер «евразийства» по А.Г. Дугину.

— Ущербность «геополитического» манихейского мифа. Его историческая неадекватность и идеологическая пагубность. Принцип перекрывания экологических ниш и проблема «двух медведей». Атлантизм vs мондиализм.

— Православие в контексте «евразийства» по А.Г. Дугину: полнота Истины или подчинённая часть иного целого? «Солярные евреи», проблема Храмовой горы и «казус Шарона». Каббала и Телема. Союз с сатанизмом под лозунгом православного старообрядческого ультра-консерватизма. Православно ли «православие неоевразийства»? Постмодернистский симулякр ультра-православности как фрагмент «экстравагантного ансамбля».

— Генонизм и «евразийство» по А.Г. Дугину – конфликт координат. Традиция и контртрадиция в трактовке Р. Генона и А.Г. Дугина. Искажение генонизма. Генонизм и Православие – проблема приоритета.

В своём докладе А.Г. Дугин рассмотрел различные варианты критики евразийства с точки зрения иных идеологических и мировоззренческих систем и высказал мысль, что любая критика евразийства так или иначе может быть сведена к несовпадению базовах, по умолчанию принимаемых евразийцами и их оппонентами постулатов. Мне бы хотелось представить критику «неоевразийства» с иной методологической позиции: не с позиции альтернативной системы аксиом и ценностей, а с точки зрения выявления противоречий между его собственными постулатами и нарушений в его логической структуре, а также противоречия «неоевразийских» мифологем объективной реальности и историческим фактам. При этом тема моего доклада ограничивается только критикой т.н. «неоевразийства» в версии А.Г. Дугина, предложенного в рамках проекта «Арктогея», и не включает критику классического евразийства (в версии Н.С. Трубецкого, П.Н. Савицкого и др.).

Манифест Временного Бело-Казачьего Комитета

(Временный – потому, что мы заявляем о нежелании становиться очередными атаманами, и готовы войти в уже существующие казачьи структуры, если они нам близки по духу). 

Господа казаки,
1) Казачество – это явление, порождённое Границей. Это пограничные войсковые сообщества. Этнические казачьи войска и сообщества порождены столетиями войн в Пограничье. Сословные казачьи войска созданы для охраны Границы.
Пограничье – естественная среда обитания казачества, охрана границы – не просто работа, а оправдание существования казака.

2) Сейчас – эпоха информационных войн, то есть – Холодной войны. Век ХХ показал, что холодная война – главное поле сражений; оружие в наше время – только обеспечивает по возможности направления и напор информационных потоков.
Информационное Пограничье (фронтальные зоны) в наше время – редко совпадают с государственными границами, точнее прочерченные на картах границы – это лишь одна из разновидностей пограничья. Намного важнее в современной войне – Пограничье этническое (в регионах, где соприкасаются слишком различные этносы), религиозное (границы религиозных мегаэтнических комплексов), а также Пограничье историческое – (границы исчезнувших государств, которые с позиции политической конфликтологии (то есть – для праксиологии войны), — чаще всего важнее, чем действующие границы.
Мир только на первый взгляд стал малым, тесным, легкодоступным. На самом деле – Пограничье стало ещё опаснее, и казачество в наше время – востребовано не меньше, чем в веке XVI или XIX.

Алексей Широпаев: «Белый, мохнатый декабрь…»

Кинофильм Сергея Снежкина «Белая гвардия», а в неменьшей степени и сам премьерный телепоказ, явно приуроченный ко дню президентских выборов, стали событием. Сразу скажу, фильм, на мой взгляд, получился весьма приличный, качественный. Хороши постановка, работа художника, оператора, прекрасна киевская натура, отлично пошита офицерская форма. Весьма убедительны Ксения Раппопорт и Константин Хабенский в ролях Елены и Алексея Турбиных. Очень хорош полковник Най-Турс в исполнении Серебрякова – с таким командиром действительно умирать не страшно. Но я хотел бы поговорить об этом фильме и самом романе Булгакова – великолепном романе! – прежде всего в плане истории и актуальной российской политики.

В фильме выдержан некий исторический ракурс, позволяющий более ясно осознать, что собой представляют главные герои. Да, они белогвардейцы, русский образованный, состоятельный класс. Но это далеко не все, в таком понимании булгаковских героев нет ничего нового. Фильм высвечивает их в еще одном, главном качестве: в качестве имперской колониальной элиты с соответствующим типом сознания. Да, эти люди на протяжении многих поколений живут в Украине, но, тем не менее, они остаются колониальной элитой, для которой украинский язык странен и нелеп, а сама идея украинской самостийности просто вне обсуждения. Вот – единственный верный ключ к пониманию ситуации. Обратите внимание, как легко на улицах Киева, занятого Петлюрой, украинцы узнавали переодетых юнкеров и офицеров: это другой тип, другой народ. Фильм помогает лучше понять: Булгаков писал вовсе не о гражданской войне, не о противостоянии белых и красных. Последние вообще где-то далеко, фоном, как темная снеговая туча. Булгаков писал о положении имперских русских, оказавшихся в восставшей колонии.

Олег Гуцуляк: Тарас Шевченко: «штюрмер»-кобзар-міфотворець

 Ернст Юнгер якось сказав : «Міф – це те, що розповідає батько, який повернувся з війни»[1].. Саме цим шляхом творення своєї «міфологічної реальності» йдуть західно-балканські країни. Зрештою, бійнею у Чечні та Грузії й Росія обрала цей тракт…

Але є ще й інша можливість: «Пробудити міф здатне мистецтво» [2].

Аналогічне пророкує В’ячеслав Медвідь: «…Не знаю, яким буде український національний міф, але вважаю, що витворить його література. Так як це сталося в Латинській Америці, коли з’явилися такі письменники, як Маркес» [3]. Щоправда, поряд із Маркесом стоїть і команданте Маркос.

Але якщо слово «націоналізм» у постіндустріальну, інформаційну та епоху суцільного диктату лібералізму викликають неоднозначні асоціації, пов’язуються з провінціалізмом та вторинністю, то чи не варто звернути увагу на якийсь інший проект?

***

Свого часу у Філадельфії «отці-засновники» зреалізували свій власний міфічний проект під назвою «США». Чи не до нього звертав свої думки поет-«міфотворець»: «І братолюбіє (грец. «філадельфія») пошли!..»?

Думається, що саме «Філадельфійський проект» зможе бути адекватною відповіддю на виклик «Україні ніколи не стати Америкою» [4]. Проте слід застерегти, що ми мову ведемо не про антропософський проект «філадельфія», запропонований Рудольфом Штайнером як проект нової спіритуальної культури на всій Землі (див. т.зв. Сьому лекцію в циклі «Дванадцяти Нюрнберзьких лекцій про Апокаліпсис Іоанна», прочитаних у 1908 році).

Туга Тараса Шевченка за «братолюбієм» («філадельфією»), за «Вашингтоном з новим і праведним законом» аналогічна тому, як руси-християни часів княгині Ольги молили про осяяння світлом Христового вчення всієї Русі, яку благословив сам Апостол Андрій, спорудивши на Київських горах хрест (по-старогрецьки слово «ставрос» означає і «хрест», і «кий»!).

Зиляра Каримова: В Литве моим первым языком стал татарский

Для меня самый удивительный человек на свете – мама.

Мне приятно, когда говорят, что мы похожи как две капли воды. Она родилась в татарской деревне в Башкирии, закончила математический факультет в Уфе. Когда они с папой поженились, то сразу уехали в Литву. Тоскуя по Родине, родители стали знакомиться с татарами, живущими в нашем маленьком городке, и создали татарское общество. Через год был открыт воскресный класс татарского языка, где учительницей стала моя мама.

Уже 15 лет она учит татарских детей родному языку, песням, танцам, преподает историю, знакомит с народными традициями. Дети участвуют в республиканских фестивалях, выступают на городских мероприятиях. Мама старается делать все, чтобы ребята гордились тем, что они татары и не забывали свои корни.

Я родилась в Литве, вдали от исторической Родины и родственников, но благодаря маме моим первым языком стал татарский. Только потом я начала говорить по-литовски и по-русски. В 2008 году маме присвоили звание «Заслуженный учитель Республики Татарстан». Я не хвалюсь, а горжусь тем, что именно благодаря ей я говорю на своем родном языке лучше, чем дети, выросшие в Татарстане!

Ярослав Мельник, Наталія Криворучко: Типологія стратагем мислення у контексті державотворчих інтенцій

У статті робиться спроба узагальнити багаторічний досвід спостереження та вивчення ментальної типології. Пропонується  класифікація складників, які формують цільно-системний етнотип. Думки, викладені у статті, можуть бути ключем до пояснення багатьох фактів соціального та етнокультурного планів минулого та сьогодення.

 Ключові слова: ментальність, ментальний тип, стратагема, аграрний тип мислення, державотворення

На сучасному етапі розвитку гуманітарної науки менталітет нації є одним із ключових об’єктів дослідження у різних галузях знань – лінгвістиці, психології, етнології, культурології, філософії, політології, логіці, теорії штучного інтелекту та багатьох інших [1, 2]. Наукові розробки пропонують низку підходів до інтерпретації цієї категорії. Причиною активної уваги авторитетних учених до ментальності є прагнення збагнути специфіку способу, стилю та стратегії мислення тієї чи іншої нації. Саме тому в науковій практиці існує розгалужена низка розумінь і тлумачення цього поняття. Г. Смітюх  та В. Стрілецький визначають ментальність як «характер та лад людського мислення, що реалізується на рівні свідомості, але базується на структурних елементах сфери підсвідомого, що включають в себе архетипи як окремої особистості, так і етносу в цілому» [13].

Олег Гуцуляк: Гламур і «туга за жахом»

Міфологізація притаманна сучасному «демо-ліберальному» суспільству ринкової економіки. В ньому міфом стає образ «золотого віку добробуту, вічної молодості та еротизму» (гламур), який ним, начебто, вже реалізований. Пропагується «масовий гедонізм» – уявлення про те, що тільки у стані радості, вдоволення, добробуту, естетизму (насолоди красою) людина тільки і є сама собою. Начебто в теперішню епоху «злиття виробництва та насолоди» (за Г. Маркузе) знімаються всі перешкоди для принципу задоволення та припиняється пригнічення «тваринних потягів людей», й індивідові надалі байдуже, що на «вищому рівні» цивілізації він перебуває в стані «відчудження від своєї буттєвої сутності».

Демо-лібералізм породжує «нового люмпена», який орієнтується тільки на споживання і який не знає вищих вимірів буття, не має жодних обов’язків перед історією та культурою.

Ярослав Мельник, Наталія Криворучко: Феномен страху у сучасному соціально-політичному дискурсі

Собака зазвичай гавкає не для того, щоб налякати,
а тому, що йому самому страшно

Сучасна цивілізація зі своїми викликами і перспективами створює необхідність формування нових парадигматів мислення, свідомості й поведінки. В добу глобалізації форсований розвиток суспільних та державотворчих процесів робить очевидним необхідність розгляду страху як соціально-політичного, культурного феномену, що породжує різні форми тоталітарно-диктаторських та ін. маніпулятивних режимів, консервацію усталених суспільних ієрархій, які є відвертим анахронізмом, стають джерелом виникнення насильства, порушення прав і свобод людини. Необхідно зазначити, що гуманітарною наукою не проведено комплексного дослідження такого унікального явища, як «страх», та можливостей його практичного застосування в контексті формування соціальних систем. Крім цього, більш ніж актуальним залишається питання еволюційних наслідків та поетапних результатів у формуванні нових політичних пейзажів у планетарному масштабі.

Стихійні бунти і соціальні вибухи, локальні конфлікти і конфлікти глобальних масштабів стали типовим явищем нашого сьогодення. Непевність у заданому напрямку руху, зважених соціальних стратегій не лише породжують страх перед новим та невідомим, а й консервують застарілі ознаки режимів, породжують армії апологетів, які відстоюють ідеї існуючих або нещодавно ліквідованих систем та устроїв. Під впливом цього незмінними залишаються моделі поведінки та дезактивуються цінності, які діяли в минулій епосі, однак не є функціональними в нових умовах.

Фрэнсис Фукуяма: Будущее Истории

Фрэнсис Фукуяма – старший научный сотрудник Центра по вопросам демократии, развития и права при Стэнфордском университете, а также автор недавно опубликованной книги «Происхождение политического устройства: от досоциальных времён до Французской революции».

Что-то странное происходит сегодня в современном мире. Как мировой финансовый кризис, так и начавшийся в 2008-м году и продолжающийся до сих пор кризис евро – продукты модели слегка регулируемого финансового капитализма, всплывшие на поверхность в течение трёх последних десятилетий. Однако, несмотря на широко распространённое раздражение дотациями Уолл-стриту, никакого серьёзного подъёма левого американского популизма в ответ не произошло. Вполне возможно, что движение «Оккупируй Уолл-стрит» будет набирать обороты, но до настоящего времени самым динамичным за последнее время народным движением было движение Чаепития, чьей основной мишенью стало государственное регулирование, направленное на защиту простых людей от финансовых спекулянтов. Нечто подобное верно и для Европы, где левые анемичны, а правые популистские партии находятся в движении.

Для отсутствия левой мобилизации существует несколько причин, но главная из них – провал в сфере идей. В последнее десятилетие высокая идеологическая основа экономических задач поддерживалась либертарианским правом. Левые были не способны предложить на повестку дня какие-либо внушающие доверия соображения, кроме возвращения к неприемлемой форме старомодной социал-демократии. Это отсутствие приемлемой прогрессивной национальной идеи вредно, потому что конкуренция полезна как для интеллектуальных дебатов, так и для экономической активности. А серьёзные интеллектуальные дебаты крайне необходимы, поскольку нынешняя форма глобального капитализма разрушает социальную базу среднего класса, на которой покоится либеральная демократия.

Обращение к монархистам Украины! Звернення до монархістів України! (на русском и украинском языках)

Обращение к монархистам Украины!

Украинцы на протяжении двух веков – были лишены государственности, и само существование нации было под сомнением. Тем более злободневен для Украины: 1) поиск сопричастности — по закону и по духу — Традиции, непрерывно длящейся сквозь тысячелетия; и решающе важно — 2) обретение доказательств прямого и равного родства украинской Державы с христианской цивилизацией, с Европой.
Самый ясный, осязаемый символ родовой сопричастности Истории и кровного родства – это символы монархического устройства: Корона и Династия.
И по многим другим параметрам монархическая власть на Украине представляется нам наилучшей.
Свидетельством тому служат политические события последнего десятилетия. Очевидно, что современные украинцы слишком свободолюбивы, и потому не смогут снова отдаться единопартийной или единоличной власти политического диктатора. И при этом слишком нуждаются в покое и упорядоченности бытия – почему и не удовлетворяются суетной и зыбкой парламентской республикой.
Запад и восток Украины – это две во многом различные концепции государственности, два геополитических вектора, две национальные истории.
Запад сохраняет наследие королевства Галиции и Лодомерии, Восток – наследие Гетманства.
Впрочем, оба течения сходятся в главной позиции — необходимости наследственности власти, в поисках Династии.
Для успеха монархического движения решающе важно Династическое Имя; монархия не может быть безымянной, или стремительно меняющей имена (как республика).
Имя должно быть не просто результатом исторических хитросплетений. В наше время в нём должна заключаться нуменозная энергия, оно должно быть сияющей Орифламмой Нации, даже при отсутствии знаменосцев.
Между тем Династии в Украине сейчас нет.