Фабио Капелло: «И никаких «если»

Новый главный тренер сборной России Фабио Капелло в интервью на вопрос

— В России принято считать, что вы — в определенной степени ученик Валерия Лобановского. Наши журналисты любят пересказывать, как вы, будучи даже не тренером, а менеджером в «Милане», посещали его лекции в Коверчано и тщательно записывали их в тетрадку. Вы действительно считаете нашего тренера своим учителем?

ответил:

— А разве он ваш? Он же украинец.

Валентина Мазур: Архетипи троїстості в українській культурі

Троїстість – те, що ніколи не зникало й увесь час живило дивовижно красиву українську традиційну культуру. Феномен Троїстості є найсуттєвішим, визначальним, споконвічно об’єднуючим українців. Про це свідчать багаточисленні символи триєдності в знаннях, звичаях, обрядах, мові, мистецтві Предків.

Ось лише короткий їх перелік: Трибор; Тривір; Троян; тройзілля; тривідь; трисин (за прислів’ям: “Один син – не син, два сини — пів сина, три сини – син!”); трясця; трижон. Три птахи займаються світотворенням, храм зводять у три верхи. До господаря з небес приходять троє гостей – Сонце, Місяць і зоря. Господарю посилаoться три дари: жито, пшениця, всяка пашниця. Юнакові одна дівчина дає коня, друга – дудочку, третя – навчає пісень. Козаку випадає три дороги: до батька, до матінки, до милої. Дівчині – гречній пані – даються три ключі в правій руці, а вона бажає три речі: золоту чарочку, золоту тарілочку, рутвяний віночок для частування, дарування та вінчання. Волоньки орють у три плуги…

У звичаях: три богатирі (казки, легенди); три криниці; трояка; трійка (упряж коней); тронько; трибратня могила.

Наталія Мазепа: Ніякої природної двомовності в Україні ніколи не було

Знаєте, коли Чехія стала державою? Коли вся Прага почала розмовляти чеською!

Напевно, майже в усіх склалося враження, що за останній час цю тему вже вичерпано. Хоча це зовсім не так. Звертаючись до історії, обстоюючи особливий статус російської мови, різні автори зосереджувались, як правило, на історії країн із особливим устроєм: Швейцарія, Канада, де різномовні території об’єднались і створили єдину двомовну або багатомовну державу. Визначальним фактором тут є первісна рівноправність усіх земель.

Наш, український, випадок — зовсім інший. Жодної природної, первісної двомовності в Україні ніколи не існувало. Російська мова завжди належала до сусідньої держави, що підкорила українські землі з усіма відомими наслідками. Але годі вже банальностей — перейдемо до суті.

На території Європи існувало дві імперії: Російська та Австрійська (пізніше Австро-Угорська). Порівняльний аналіз їх, напевно, існує в дослідженнях європейських істориків. Не маю сумніву, що він є достатньо повчальний. Але мені наразі йдеться тільки про мовний аспект проблеми.

Алексей Иваненко: Буржуа против капиталиста

На фото кадр из фильма Луиса Буньюэля "Скромное обаяние буржуазии", Le Charme discret de la bourgeoisie (премия «Оскар» и премия Мельеса, 1973)

Одной из величайших заблуждений марксистского дискурса является отождествление понятий капиталист и буржуа. Борьба против одного часто означала борьбу против другого, в итоге протест доводился до абсурда и угрожал (и продолжает угрожать) самой европейской цивилизации. При внимательном рассмотрении этих терминов оказывается, что за навязчивым отождествлением скрывается фундаментальный конфликт.

Капиталист – это совсем не то, что буржуа. Это алчный хищник, готовый пускаться во всевозможные авантюры. Это служитель золотого тельца. В его мире все продается и покупается, но при удобном случае он даже не торгуется, а берет силой и эксплуатирует. Капиталист – это антисоциальный элемент, одиночка-индивидуалист. В истории России первыми капиталистами были промышленники, которые сколачивали сначала ватаги и компании и отправлялись на промысел пушного и морского зверя. Хищническая эксплуатация природных ресурсов привела к уничтожению на Дальнем Востоке целого вида – стеллеровой коровы. Как можно заметить, капитализм – это отнюдь не стадия, а болезнь исторического развития, когда разбогатевшим разбойникам удается добиться господствующего положения в обществе. Древние греки называли подобное политическое устройство олигархией, современные – плутократией.

Капитализм приходит на смену феодализму в том смысле, что на смену средневековой военной аристократии (рыцарству, шляхте) приходят безродные, но предприимчивые ростовщики-спекулянты. Это паразиты, приходящие во время смуты. Ирония истории заключается в том, что эпоха кристальных идеалов именуется Средневековьем, тогда как пришедшая ей на смену эпоха развращающего богатства и становления мировой банковской системы именуется Просвещением.

Буржуа представляют собой радикально иной тип. Если капиталист происходит от слова капитал – богатство, прибыль, барыш, корысть, то буржуа происходит от слова бург – город. Буржуа – это горожанин и гражданин одновременно, часть целого, член коммуны. Интересно, что Маркс, создавая образ коммунизма, опирался как раз на средневековые городские коммуны – общины буржуа. В отличии от средневековых крестьян, буржуа были носителями передовых технологий и ремесленных навыков, они обладали собственностью, правами и свободами. Собственно, во главе буржуа стоял не наделенный сакральной властью старейшина-шейх, а первый среди равных – бургомистр.

В России не было бургов (Петербург и Екатеринбург не были бургами в изначальном понимании этого слова), но были слободы, в которой присутствует значение свободы. В Великой Тартарии свободных людей называли казаками и они превратились в своего рода средний класс (middle class) между военной аристократией (шляхта, бояре, баиы) и зависимыми тружениками (крестьяне и холопы). Нередко казаки образовывали своего рода магистраты-вольницы во главе с бургомистрами-атаманами. Они не гнушались труда. Вспомним, как Тарас Бульба из гоголевского романа называет казаков гречкосеями. Однако они не были представителями подневольного или рабского труда. Казаки подобно шляхте представляли собой вооруженный народ, а их хутора превращались в своеобразные замки. Опорой русской колонизации Сибири были именно казаки, которые в отличии от служилых людей и промышленников не только грабили и покоряли туземцев, но и несли начатки своего быта. На Аляске казаков не было – и Россия с легкостью утеряла свои американские владения.

Капиталист интернационален, ради выгоды он готов жертвовать всем и вступать альянс с кем угодно. В эпоху глобализации, которая началась с Великих Географических открытий, такие люди оказались необычайно востребованы и на арену истории вышли евреи – древний народ, который знал как жить во времена Вавилонского Столпотворения. Долгое время капитализм в Европе ассоциировался именно с еврейством, да и в наши дни евреи заняли привилегированное положение в мировой финансовой системе.

Буржуа, напротив, весьма национальны и даже националистичны. Голландскую и Французскую революции можно назвать буржуазными, но никак не капиталистическими. В них формировалось современное понятие нации. Собственно именно буржуа и были хранителями нации. Подневольные крестьяне часто не видели дальше своего региона, а короли не редко смешивали свою кровь с родовитыми чужеземцами. И только буржуа – третье сословие – осознали себя частью единого органического целого. Вместе республика, а порознь граждане, говорил Жан-Жак Руссо. То, что прежде было королевским, стало национальным: гвардия, парки, библиотеки. Национализм всегда буржуазен, тогда как капитализм всегда транснационален. Буржуа были заинтересованы в законе, тогда как короли нередко привлекали себе на службу отчаянных и беспринципных авантюристов.

Становление буржуазного общества было по-своему закономерным: бесправные и фанатичные крестьяне превращались в сознательных и технологичных производителей. Общество шло к идеалу Города Мастеров. 

Однако отождествление буржуа и капиталистов привело к появлению левоэкстремистской идеологии, основной тезис которой заключался в том, что «частная собственность – суть кража». Вместо Города Мастеров людям была навязана идея коммунизма – общества коммунаров, управляемых невидимым господином. Свобода, право, семья были объявлены буржуазными предрассудками, а невидимый господин воплощался то в авторитарном вожде, то в комиссарах, то в партийной номенклатуре. Между тем капиталисты легко находили общий язык с коммунистами: в СССР то увлекались системой Генри Форда, то открывали продажу Пепси-Колы. Пролетарский СССР воевал против буржуазной Германии при помощи американских капиталистов.

Казарменные условия коммунистического бытия толкали людей к построению буржуазного общества, в котором каждый бы имел право на комфорт, собственность и свободу.

Современные реалии постсоветского пространства с особой резкостью высветили различие между капитализмом и буржуазным обществом.

В России, к примеру, еще в 90-е гг. ХХ века был построен грабительский капитализм во главе с олигархическими кланами, но наличие среднего класса (буржуа) долгое время оставалось под вопросом. Лишь в начале XXI века они заявили о себе на Болотной площади в Москве, но тут же медиа-жрецы презрительно заклеймили их в качестве «хомячков».

Раньше чем в Москве средний класс заявил о себе на Майдане в Киеве в ходе Оранжевой революции, где казачьи традиции были сильнее. 

В современной Европе также зреет конфликт между транснациональной финансовой олигархией, готовой заполнить города трудовыми мигрантами, взломать национальный консенсус и ловить рыбу в мутной воде турбокапитализма, и буржуа – носителями тысячелетней европейской культуры, воплощенной в идеалах свободы, собственности и права (что и видим в движении "желтых желетов", - РЕД.). Буржуазный – это также и цивилизованный.

Алексей Иваненко, кандидат философских наук, доцент

Валентин Мач: Распределение и производственные отношения

В качестве отношений почти что тождественных несуществующим отношениям собственности на совместно используемые средства производства коммунистическая  теория рассматривает отношения производственные, которые, следовательно, также оказывают значительное влияние на распределение и другие условия совместной производственной деятельности. Такие понятия, как производственные отношения, производительные силы, способ производства и многие другие, наделяются неким мистическим смыслом и давно уже превратились в ритуальные коммунистические заклинания. Использование их в процессе публичного выступления напоминает шаманское камлание,  в результате завораживающего действия которого все присутствующие единоверцы, лишаясь способности здраво мыслить, впадают в благоговейный ступор.

Кирилл Серебренитский: Ya inostranets

Второй справа - Кирилл Серебренитский

1. Ya inostranets.

2. Я родился и всю жизнь прожил на реке Volga, а сейчас вот живу на реке Moskowa, а — не правда ли? — не может быть ничего более Russes, чем Volga и Moskowa. Я говорю, пишу,
читаю и думаю, — постоянно читаю, непрерывно думаю, сутки напролёт пишу, и говорю, бывает, по три часа, не прерываясь, — только на русском языке. Всегда было жаль немного, — не того, что на русском, конечно, а того, что только на нём.
(Есть ещё пара языков, на которых я совсем не думаю, читаю не каждый день и стараюсь говорить только в случае самой крайней необходимости, а если всё-таки говорю, то на второй секунде понимаю, что лучше бы молчал).
Но я — inostranets. Не потому, что я так хочу, а потому что так вышло. Понятия не имею, почему так вышло.
Я теперь уже не часто inostranets. Изредка, как-то стал привыкать, наверно. Я inostranets не по влечению, не по ненависти, не по из презрения или мести, не из снобизма, не из эстетизма, не из желания быть особенным (а что тут особенного?).
Я inostranets — по недоумению. И даже никакой величавой позы у меня не получится. Это не какое-то всеобщно-обширно-гуманитарное, — и притом стариннейшее, антикварное, — латиноязычное, — НЕДОУМЕНИЕ, монументально внушительное, продуманное, философское недоумение, — такой бронзовый памятник, вызывающе-филигранный, надменно-профессиональный, — в основном лейбницеанско готический, но не без вольтерьянского барокко, — (нечто вроде Канта, немного смахивающего на Шекспира, в плаще Сервантеса и в шляпе Наполеона).
Это несколько совершенно интимно моих, ни с кем не делимых, непонятно каким образом попавших ко мне, мелких, бытовых недоумений.
Более скажу. И грустнее.
Я не в России inostranets. И не в СНГ. И не на континенте. Я просто inostranets. Не один такой, насколько я знаю.

Кирилл Серебренитский: Русские как имитанты: К пониманию культурно-игрового кода

В среде, сохраняющей сознание агро («простой народ» — как эндоним), ещё принято ритуально осуждать матерщину; не воздерживаясь от неё, — в определённых ситуациях благостно манифестовать безнадёжное (куда ж деваться) осуждение. По крайней мере, это свойственно женщинам из этой среды. Это придаёт матерщине, помимо прочего, особый сензитивно пикантный привкус игры в противостояние опасной грубости и ранимой благости: один из собеседников беззлобно матерится, имитируя намерение ошарашить, смутить, оглушить матерщиной, а другой — имитирует смущение и осуждение. Потом — меняются ролями.

Это, в сущности, — игровой ритуал, суть которого — в консерватизме автоидентификации. Аналог — это, например, современные коляды или масленица. В России уже около столетия совсем не колядуют и не празднуют масленицу, и даже не знают смысла этих терминов (не говоря уж о смысле явлений). Но имитация коляд — это достаточно важный инструмент автоидентификации (мы — русские, мы народ, мы наследники).

«Матерная ругань» в настоящее время — это архаизм. Конечно, при инвективной атаке широко используются матерные термины, но не менее широко, скажем, задействованы в этих параметрах и известные зооморфемы.

Гигантская лингвистическая трансформация русского языка началась в эпоху сокрушения крестьянства, Великого Северного Агро, — то есть во времена коллективизации в СССР, в 1930х. С этого времени матерщина начала достаточно быстро постепенно утрачивать функции инвективы (сиречь, ругани).

Кирилл Серебренитский: Иллиризм и югославизм как наследники Адриатического проекта Наполеона

Provinces Illyriennes, Иллирийские провинции Французской Империи (1809 — 1813): славянское государство (с неопределённым статусом де-юре, но суверенное де-факто, — верховной властью обладал генерал-губернатор, независимый от правительства Франции) — прожило совсем недолго; но оно породило иллиризм. Это было поначалу просветительское, лингвистическое движение,  чопорно-осторожное, выспренно-романтическое по интонации (непременно — усатые публицисты и поэты во главе). Потом иллиризм всё более набирал упругую политическую силу. Точкой отсчёта считается 1835, в начале 1840х — уже ощутимое явление. Именно иллиризм породил воинственный югославизм 1910х, и благодаря семидесятилетним усилиям иллиристов в 1918ом Государство Словенцев, Хорватов и Сербов соединилось с Королевством Сербским. В результате оного — возникла Югославия. Маршал Тито и отчасти даже Милошевич — пусть и опосредованно — идеологические наследники Адриатического проекта Наполеона.

Бируте Ланге: Этническая религиозность как основа духовной жизни народа (на примере латышской Диевтурибы)

Одним из наиболее ярких проявлений духовности народа является его вера. Изучая историю древних народов, исследователи непременно обращают внимание на мифологию, верования, обряды, желая ощутить, чем же все-таки являлась древняя религия и в чем она себя проявляла. Именно поэтому с самого начала возрождения этнической религии латышского народа, все основное внимание уделялось фольклорному наследию, как основному источнику истинной национальной традиции.

Кто шел по этому пути, тот непременно приходил к ощущению и пониманию истинной национальной духовности, и благодаря такому пониманию, смог возродить древнюю религию сегодня. Речь идет, прежде всего, о традиционном мировоззрении, так как это главная основа, без которой человек не может приблизиться к вере предков. Поэтому, говоря о начале языческого возрождения, стоит отметить следующее: значительная роль здесь принадлежала тем, кто стремился почувствовать глубинную суть древнего мировоззрения, кто интересовался и изучал все то, где заложена исконная духовность. Конечно, первые шаги в возрождении языческой религии делали те, кто осознал значимость древней веры, как духовной основы народа, кто понимал, как же можно вернуться к ней, и что это такая высокая цель, во имя которой можно трудиться всю жизнь. И здесь очевидно, что кто возрождает древнюю веру, тот делает огромный вклад в духовное развитие не только свое, но и многих, многих других. Кто благодаря этому вкладу также приобщается к вере и хранит таким образом наследие наших предков.

Александр Беляев: Лев Толстой и Лев Гумилев: Пассионарность художественная и научная

Все на глазах происходит мгновенно. Мир меняется. То, что было раньше потрясающим зрелищем, сегодня становится чем-то привычным, недостойным внимания. Постоянно все обновляется. Обновляется даже то, что называется у нас классикой. Как бы парадоксально это не звучало, но это так. Классика хоть и является предметом вечным и неизменяемым, но, проходит время и мы понимаем, что за век или два, так мало знали о ней. Действительно, сегодня нам открываются невероятные тайны. И это касается не только литературы, но и музыки, кинематографа. Меняется даже не сама классика, а понимание о ней.

Мне хотелось бы затронуть главный труд Льва Николаевича Толстого — роман «Война и мир». И не для того, чтобы высказать свое мнение по его художественному стилю. Нет, это многие сделали до меня: литературные критики, писатели, историки, филологи. Передо мною открылась загадка, которую, уверен, не замечали раньше. А если и замечали, то не конкретизировали то, о чем писали. В романе я неоднократно находил рассуждения классика об историческом явлении, которое в будущем, отечественный ученый Лев Николаевич Гумилев назовет «пассионарностью».

Читатель, знающий, о чем идет речь, наверняка задается вопросом: где же это у Толстого мы можем найти слова о двигателе исторического процесса и каким образом эти слова связаны с теорией Л. Н. Гумилева?

Володя Злобин: На дворе подленькая эпоха

А что, если уже поздно?

Ведь на дворе подленькая эпоха. Кто сломает существующую иерархию об колено? Ведь вместо народа теперь потребители, а вместо нации электорат. Какой Разин, если уже даже в лесу устанавливают камеры? Хоть на русской земле ещё и полно Долгоруких, но никого из них не хватит Кондратий. Дармовые социальные ништяки, технический прогресс, сексуальная революция постепенно добивают ценность кровного родства, семьи, дружбы. Победившая масса утвердила за собой единственное право – право на бескультурье. Ей неинтересно ничего, что выбивается из ряда удовлетворения базовых потребностей. Ведь сейчас всё товар, в том числе и любовь, которую разыгрывают в телестудиях по пятницам. Унылая и скучная видеократия.

Даже лидеры революции теперь не голодные уличные бойцы с багровыми рукавами, а сытые властители социальных сетей и информационных потоков. Подумать только: компьютер и кресло теперь важней и эффективней штыка и винтовки! И от этого не спрятаться, никуда не деться! Недавно посетила мысль, что уровень технического прогресса и потребления в развитых странах достиг такого уровня, что никакое действительно успешное радикальное сопротивление там невозможно. Остаются вызовы одиночек: героические и потрясающие, как феникс, неожиданно вспыхнувший в океане вечной тьмы.

Как же я хочу ошибаться!

Тарас Журба: Психологический космос Кацуры Маньчжурской

«Нирвана» означает «угасание» страстей, которое являет собой космическую свободу и галактическую красоту.

Российская художница  Рясова Виктория Рудольфовна посвятила себя намерению проверить на своем опыте правильность этого утверждения, приняв тантрический буддизм школы Кагью.  Обращаясь к мудрости Востока, она  обрела свое творческое имя — Кацура Маньчжурская.  Так называется вечно зеленое и вечно цветущее  на бескрайних просторах Азиатского континента дерево. Это растение — украшение императорских парков и монастырских садов для медитации.  Сегодня Виктория, в «миру» Кацура Маньчжурская — признанный  классик санкт-петербургского художественного авангарда.

Виктория родилась в 1974 году, в Году Зеленого Тигра, в семье  немцев Поволжья,  профессиональных музыкантов.  По всей видимости, направление  ее личностного поиска  на  стезе изящного искусства было во многом воспитано  семейными  традициями тяги к прекрасному.  Ее предки, немецкие колонисты, были  приглашены в Россию Екатериной Великой. Вместе с переселенными запорожскими казаками и монгольскими калмыками они осваивали пустующие заволжские степи. Таким образом Ницше  шел навстречу к Достоевскому и Гоголю, Вагнер  к Чайковскому,  Босх – к Репину, Рюрик  к Сергию Радонежскому, а  Бодхидхарма – к Александру Невскому. В этих условиях культурного диалога целые поколения людей росли на стремлении обретения восхода Солнца, новой земли, вновь открытого Нового Мира.  Там, где заволжские степи соединили культурные традиции множества народов, переливаясь калейдоскопическим многообразием вариантов их взаимовлияния, Виктория Рясова обрела единый эстетический камертон. Ее художественный вкус соединил палитру разнообразных впечатлений в единое смысловое целое. Ее творческий компас  проявился как продолжение  внутреннего  личностного сокровенного стержня.

Кирилл Серебренитский: Индо-Крит

в середине палеолита
в районе острове крита
жившие на острове крите
говорившие на раннем санскрите
напористо неугомонно
по приказу тутанхамона
создали межпланетные галеры
и освоили поверхность венеры
потому там теперь пирамиды
и в этом оттенок обиды

почему же так всегда почему же
мы же право же совсем не хуже

ведь заповедали веды
чтобы на венере венеды

мы же русы легко могли бы
межпланетные корабли бы
и просторнее и быстрее
в нашей гиперборее
но отложили
ведь тогда уже нас окружили
но задержали
некогда было отражали
атлантидские легионы
виноваты жидомасоны

ныне снова враг упорен и коварен
извините товарищ гагарин
мы бы так бы на венеру бы рады
только надобны снова баррикады
переделываем окна в амбразуры
к ним торопятся витязи цензуры

сохранение цивилизации
в евразийской герметизации
а спасение нации
в усилении гравитации

выше паруса
отплываем
туже пояса
порываем
побыстрее не толпитесь на трапах
чувствуете мерзкий запах

это не наш запах
это гниющий запад

ну и ладно проживём без венеры
потому что мы родноверы

——

примечание после слова «жидомасоны»:
начертали но потом переправили
созидали но потом переплавили

кроме золота не знали металла
ну а золота тогда не хватало
всё пошло на гвозди в заборе
охраняющем баренцево море

Владимир Гарматюк: Любовь — есть Закон, Любовь в соответствии с волей

Закон (не) исполнять – (не) исполнять приказ»!

Как правильно, которую из двух частиц «не» следует убрать, а которую оставить?

Ситуация, подобна классической дилемме в исторической фразе – «Казнить (,) нельзя (,) помиловать» (где поставить запятую)?

Все знаем, как надо, но почему выбираем другое? Почему «озарение сознания только наедине», а любовь, совесть часто пребывает в изгнании подобно «падчерице»?

Страх…, неотступный страх…,  вечно «стоит на пороге разума» и пугает ум. Властителя Иудеи, грозного наместника Рима, прокуратора Пилата страх перед ненавистными, назойливыми фарисеями, принудил отдать приказ совершить убийство.

Путь — подсказывает мысль. Подумаешь, одно – впереди тревога и неопределенность. Подумаешь второе — покой на душе. Это и есть правильный выбор. Может он и не самый «сытный», но будущее покажет, что не ошибся. Если поддался страху, выбрал искушение – следом расплата. По делам воздается. Совесть — неусыпный страж благополучия, честный, неподкупный советник и судья.

Катерина Штанко: Краса врятує Україну!

Катерина Штанко — відома українська художниця, ілюстратор, книжковий графік. Народилася Катерина Штанко 1951 року в Сімферополі. Закінчила Кримське художнє училище (1973), Українську Академію Мистецтв (1979) , творчу майстерню при Академії мистецтв (1979-83 рр.). Катерина Штанко — учасник та переможець чисельних республіканських, всесоюзних та міжнародних виставок.

Вона є автором кількох десятків ілюстрованих книг. Українські казки, ілюстровані Катериною Штанко це чудове поєднання народної мудрості та художнього мистецтва.