* ПРИКАРПАТСЬКИЙ ІНСТИТУТ ЕТНОСОЦІАЛЬНИХ ДОСЛІДЖЕНЬ ТА СТРАТЕГІЧНОГО АНАЛІЗУ НАРАТИВНИХ СИСТЕМ
Морально-нравственные, и материальные критерии и ориентиры оказались слитыми, причем слитыми на основе самого низменного и наиболее «приземленного» понятия. Целесообразность! Поистине – это девиз двадцатого и начала двадцать первого веков. На ее и только на ее основе делается все – строятся города, пишутся книги, женятся и разводятся люди, рождаются (а также – не рождаются) дети. Все оказалось слитым воедино, «интегрированным», если угодно, благодаря целесообразности. Мистицизм и романтизм прошлых эпох, их вера в прекрасное, идеальное, доброе и светлое, а порой – в сверхъестественное и загробное, давно ушли в прошлое. Эти понятия ведь также, несмотря на некоторые чисто эстетические достоинства, катастрофически нецелесообразны… Ну разве оправданно с точки зрения достижения каких-либо конкретных целей верить в то, что никто или почти никто не видел, руками не трогал и на вкус не пробовал – в настоящую Любовь, в изначальную доброту человека, в Бога?…
Данная проблема имеет множество моральных, культурных и исторических срезов, по ней написаны, и еще требуют написания сотни книг. Цель статьи – постараться наметить тот временной разлом, который и определил указанные перемены в человеческих душах в нашей стране.
Ответ на этот вопрос можно дать сразу, не прибегая к сложному анализу, ибо ответ – на поверхности. Октябрьская Революция и политика Сталина.
Почему именно они, должен возникнуть вопрос у читателя… Дело в том, что данные трагические страницы истории нашей страны радикально сказались на психике людей.
Вначале произошла революция, и традиционные ценности, являвшиеся незыблемыми на протяжении многих сотен лет и до того терпевшие лишь постепенные, эволюционные изменения, вдруг оказались попросту разрушены, стерты. На замену им пришли ценности новые, «революционные»…
Вдруг оказалось, что Церковь, являвшаяся ранее морально-нравственным путеводителем для большей части русского народа, являет собой реакцию, угнетение и подавление «трудящихся», присвоение их достояния и запудривание мозгов, а проповедуемая церковью религия – и вовсе для этого самого народа «опиум».
Офицерство, прославляемое в романсах и маршах, поэмах и романах, являвшееся образцом мужества, доблести и чести, этаким элитарным сословием избранных, рыцарством , кастой кшатриев, уже не по рождению (к началу 20 в. сословные барьеры были отменены), но по духу, также было объявлено, фактически, вне закона. С него срывали погоны. Его расстреливали. Его честь и достоинство мешали с грязью.
Бочки с вбитыми снаружи и торчащими внутри гвоздями, в которые сажали монахов, и скатывали с холмов, и массовое уничтожение офицерского сословия стало шоком для коллективной психологии русского народа. Было осознано одно: Если можно и правильно ЭТО, то можно ВСЕ.
Усвоив данный тезис, вовсе нетрудно объяснить действия ВЧК, продотрядов, террор, поставленный на поток, зверства китайских солдат, которых было немало в Красной Армии в период Гражданской войны, и расстрел царской семьи.
Более того, церковь и офицерство впоследствии, уже после Гражданской войны, попытались заменены альтернативными структурами… Скажем так, «альтернативной церковью» и «альтернативным офицерством».
Что такое альтернативная церковь? Это не только идеологическая, но и структурная, и даже эстетическая замена церкви настоящей. По старому примеру Дьявола — «обезьяны Бога».
Компартия – вот «альтернативная церковь» Советского Союза. Все особенности были скопированы и подогнанны под нужные стандарты как нельзя более оригинально. Свои «священные писания» — труды идеологов марксизма, ленинизма а затем и вовсе — сталинизма… Свои «иконы» – портреты этих самых идеологов, вождей и просто «заслуженных людей»… Свои праздники, связанные уже с революционными событиями. Крестные ходы заменили демонстрациями… Более того, Страшный Суд попытались в сознании людей подменить Мировой революцией, а Царство Божье – коммунистической утопией.
Альтернативное офицерство было менее красиво и оригинально выдумано… Вначале пришлось заново призывать на службу униженных и забитых, загнанных и запуганных офицеров царской армии. Затем – вводить, фактически, царские офицерские звания и знаки отличия, награды – погоны, ордена, медали. Вот только это уже было другое офицерство.
И показатель тому – будущий маршал Мерецков, которого вначале гноили в тюрьме, систематически избивая и едва ли не мешая с дерьмом, а, с началом Великой Отечественной отмыли, одели – и снова «применили». И он даже слова не сказал! Вот как и каким «воспитывали» новое офицерство…
Народ, его коллективная психика и коллективная память очень хорошо усвоили произошедшее. И это, несомненно, сказывается, до сих пор.
Однако впереди были еще более страшные потрясения. Политика товарища Сталина окончательно перевернула с ног на голову мораль и нравственность граждан Страны советов. Вначале народ коллективно обманули. Полученное в период НЭПа имущество снова отняли. Руководимые с таким трудом мелкие и средние предприятия в городе, обрабатываемые земельные наделы на селе были отобраны не только без компенсации, да еще и, порой, с солидными тюремными сроками для их владельцев… Кое-кого и этим не жаловали, попросту расстреливая… Некоторые сгинули в Сибири.
На селе не отстали и от «оставшихся»… Их, не спрашивая, сгоняли в колхозы, — работать за «трудодни»… Коллективизация…
Это также сильнейшая травма для людей – подумать только, как должно было вследствие описанных событий поменяться их отношение, скажем, к честному созидательному труду…
Средства, выбитые из деревни, направились на индустриализацию… Туда же направлялись узники ГУЛАГов, а также простые, но, столь же не шибко оплачиваемые, рабочие… Руками «заключенных» выстраивали грандиозную, блестящую «тюрьму»…
После этого народу не долго дали отдохнуть… Как морально, так и физически… Репрессии второй половины 30-х – еще одна веха «морально-нравственной перестройки» советского человека…
Огромные массы людей хватали, пытали без всяких на то моральных или юридических оснований. Выбивали такое, что в здравом уме о себе не скажет никто, сажали в тюрьмы, расстреливали… Но произошло в этот период и кое-что пострашнее выбитых «признаний» и самооговоров… Это – оговоры других. Причем, не просто неких мифических «других», а самых близких людей – собственных коллег, друзей, родственников… Даже родителей и любимых… Под сапогами следователей сотни тысяч, а может, и миллионы людей ломались, утрачивали последние признаки человечности…
Интересный, но, наверное, безрадостный предмет психологического исследования – дальнейшая жизнь тех, у которых выбили показания на самых близких…
Но и это – не самое страшное… Самое – то, что тысячи граждан готовы были сдавать в НКВД своих близких, впрочем, как и «дальних» даже без всякого давления и принуждения! Просто, потому что так «надо». Ради «истины», которую они, очевидно, находили в кабинетах следователей, казематах и пыточных камерах тогдашних «Органов госбезопасности»…
Фактически, подлинная и роковая перестройка народной психики произошла даже несколько раньше — тогда, когда героем стал Павлик Морозов – мальчик, сдавший в «органы» своего отца и деда… Искренне верил парень, что праведное дело делает…
Масштабы героизации маленького доносчика были столь велики, что не остались в стороне от нее и серьезные фигуры в мире литературы… вот к примеру :
«Память о нем не должна исчезнуть, — этот маленький герой заслуживает монумента, а я уверен, что монумент будет поставлен», — зная, что это писал Максим Горький, остается только развести руками… Впрочем, его надеждам суждено было сбыться… Павлику был поставлен не один, а целых три памятника по стране — в Москве(1948 г.), селе Герасимовка (1954 г.) и в Свердловске (1957 г.)
Именно на таких примерах стали воспитываться целые поколения советских детей, да и взрослых тоже. Доносительство пронизало на какое-то время все общество…
Очень точно говорит об этом уважаемая Галина Вишневская:
«И появляется достойнейший образец для подражания — двенадцатилетний предатель Павлик Морозов, „геройски павший в классовой борьбе“, удостоенный за своё предательство памятников, портретов, прославленный в песнях и стихах, на которых будут воспитываться следующие поколения. Павлик Морозов, которого и сегодня миллионы советских детей славят за то, что он донёс на собственного отца и деда. Как в гитлеровской Германии учили немецких детей доносить на своих родителей, так и у нас в России начали сознательно воспитывать поколение стукачей, уже начиная со школы.».
Это не простая пропаганда тотального и массового «сволочизма»… Корни ее можно усмотреть гораздо глубже… Бывший семинарист, товарищ Сталин, в отличие от своего предшественника, человека совершенно светского, товарища Ленина, неплохо знал христианство как религию. И он ясно усмотрел силу и глубину нравственности этой религиозной традиции. Сталин догадался, что мало создать структуру, альтернативную Церкви, мало расстрелов и гонений… Чтобы победить нравственность Церкви, и ее основы в народе, – нужно сформировать свою нравственность в корне противоречащую этому качеству Христа.
И он нашел такую «альтернативную нравственность», «параллельную мораль»…
Это — мораль Иуды.
Поступок Иуды, возведенный на пьедестал и растиражированный массово, стал новым символом эпохи, общества, его ориентиром и эталоном.
Однако советские доносчики пошли гораздо дальше Иуды, в котором, как оказалось, все же было что-то человеческое — он осознал свое предательство, и даже повесился, не будучи в силах его пережить. Наши доморощенные иуды не только не вешались – но и, наоборот, получали премии и награды, купались в лучах славы и почитания.
Это сильно сломало народ. Замысел во много достиг своих целей. На многие годы Церковь Христа оказалась потеснена «Церковью Иуды»… Это привело к перестройке морали… Психики… Поведения…
Все упомянутые раны, нанесенные нашей стране и ее народу на протяжении двадцатого века, не затянулись до сих пор – об этом красноречиво свидетельствуют особенности окружающей каждого из нас, современной жизни. Вседозволенность и отсутствие моральных нравственных «тормозов», берущее свое начало с революционного «геноцида лучших», пусть и без былого «октябрьского» пафоса наблюдается вполне явно. Повсеместно можно видеть и неприятия нормального честного и систематического труда, в особенности связанного с личной ответственностью. Конечно, это банальный вывод, но именно это неприятие, пожалуй, является препятствием для развития адекватного (т. е. не криминального или не ущербного) бизнеса. Даже стукачество еще не изжило себя – до сих пор очень многие готовы во имя личных интересов пожертвовать не только интересами близких, а, порой, и самими близкими. Про «далеких» и говорить не приходится.
Все что угодно готов современный человек сделать, через очень многое переступить и многих предать во имя «бога» нашего времени – Целесообразности. Как видим, это поведение «придумано не нами» сформировано задолго до нас, и мы – лишь жертвы безумной дьявольской пляски первой половины двадцатого века…
Но пожинаем ее плоды именно мы и именно сейчас. И адекватным людям, несомненно, следует дать достойный ответ сложившейся исторической тенденции… «…Слова надо найти! Грош нам всем цена, если мы их не найдем!», — по выражению героя романа Стругацких «Второе пришествие марсиан»…
А еще лучше, найдя слова, – найти и дела….
Комментариев нет:
Отправить комментарий