Александр Волынский: Роль морали в эволюции социальных систем

В основе честного поведения лежит разум. Когда врать выгодно — врут, когда выгодно говорить правду — говорят правду. Есть дураки, есть патологические лгуны, есть всякие отклонения, но в целом все определяет наличие общественной морали. Мораль — это набор норм, а норма — это поведение большинства (по определению). Если большинство лжет и ворует , то, значит, в данном социуме норма —  это воровство и обман.

Историческое развитие человечества — это эволюция социальных систем.

Религия была эффективным способом заставить людей делать правильный моральный выбор.

Эпоха Просвещения строила свою мораль на основе воспитания, т. е. школа и наука в обществе Модерна играли ключевую роль в поддержании морали. Проблема заключалась только в том, что содержание Модерна — это идеологии: либеральная (культ индивидуума), коммунистическая (культ коллектива) и фашистская (культ государства).

Мы живем в Постмодерне, когда на смену идеологиям Модерна идет хаос концепций от фундаментализма до феминизма, от анархизма до чучхэ, включая и постфашизм, и посткоммунизм, и постлиберализм. В такой ситуации мораль возвращается в ситуацию первобытного социума, когда мир делится на «своих» и «чужих». В фильме «Дурак» проворовавшийся местный олигарх кричит проворовавшейся главе городской администрации — «Ты с ними или с нами?», т. е. с местной элитой или со скотоподобным населением разваливающегося общежития.

В ситуации исчезновения морали единственное средство заставить людей вести себя честно — это СТРАХ. Вот в Израиле все понимают, что если не платить налогов, врать, воровать, то Израиля не будет. Это не значит, что все ведут себя хорошо, но это значит, что есть норма. В СССР после Сталина СТРАХ исчез, но и идеология исчезла. Поскольку либерализм в  в форме постлиберализма  прижился только в Украине, в России и многих других республиках он не прижился , но остался только постфашизм.

Если республика моноэтнична, то постфашизм работает (Эстония, Литва, Армения, Азербайджан, Туркмения, Беларусь). Но в полиэтничных республиках, вроде  огромной России, даже постфашизм не может сплотить социум. В этой ситуации каждая этническая и субэтническая (поморы, казаки, сибиряки) группа вырабатывает нормы для «своих» и для «чужих«. По той же схеме возникают олигархические группы («питерские») или просто этнические банды («тамбовские», «армяне»,»чечены», «узбеки»). Между прочим, евреи в Средние века поднялись на том, что в каждом торговом городе сидел банкир-еврей, который принимал от еврейских купцов чеки от других банкиров. Дороги были опасными и проще было везти клочки бумаги, чем мешки с деньгами. Т. е. банковское дело выросло из взаимного доверия, основанного на этнической солидарности.

У русских  нет этнической солидарности, максимум семейная и групповая, все построено на системе личных симпатий и антипатий, закон в России, что «дышло, куда повернул, туда и вышло». В такой ситуации социальная мораль деградирует, но Россия настолько огромна и богата, что может существовать в своем этическом аду лжи и воровства вечно.