Гребенцы
Российский историк Сергей Белокуров отмечал, что первое упоминание о казаках, решивших в знак антикрепостнического протеста организовать своё поселение в южных горах, то есть гребнях, относится к 1614 году. Именно в этот период атаманы Яков Гусевский и Овдоким Мещеряк основали неподалёку друг от друга два городка на «Тёплой реке».
Однако в официальных документах эти казаки ещё не именовались гребенскими, о них говорили, как о терских казаках, живших в гребнях. И хотя позже в обиход вошло название «гребенские казаки», в исторической литературе всё же закрепилось их совместное упоминание — «терско-гребенские казаки», без определения чёткой грани между этими двумя казачьими образованиями.
Основу этой одной из старейших казацких общин составляли донцы, то есть представители донского казачества, а также беглые крестьяне из центральной России, не желавшие терять свой вольный статус.
Жизненная позиция
Жившим в тесном контакте с северокавказскими народами гребенским казакам нравилась жизненная позиция горцев, их традиции и образ мыслей. Горцы, привлекали своим бесстрашием, непокорностью, горячим темпераментом, а также готовностью в любой ситуации защищать свою родную землю.
Оказавшись на южных рубежах российского государства, гребенские казаки, вооружаемые правителями страны, совместно с горцами противостояли Османской империи на Северо-Восточном Кавказе. Отражая нападения неприятеля, гребенские казаки не только обороняли границы, но и способствовали усилению в этих местах московского, а затем и петербургского влияния.
Однако, несмотря на преданную службу царям и императорам, гребенские казаки никогда не ассоциировали себя с русским народом, считая себя отдельной этнокультурной единицей.
Казаки не мужики
Гребенские казаки, как и всё остальное казачество, крайне негативно относились к обращению «мужик», предпочитая ему — «мужчина».
Объяснение такого неприятия кроется в том, что словом «мужик» в России традиционно называли всех крестьян мужеского пола, гнувших спину на помещика .
Именно поэтому свободолюбивые гребенцы, состоявшие в воинском сословии, презирали это оскорбительное обращение, унижавшее их достоинство и ставившее их на один уровень с закабалёнными землепашцами. Не случайно соратника, посрамившего казачью честь, на Кругу презрительно обзывали мужиком.
Чтобы не обидеть станичников, при общении можно было употреблять слова «братцы», «служивые», «командир», «мужчина», но лучше всего - «джигит».
Не случайно в обиходе гребенских казаков встречаются колоритные поговорки вроде: «Мужик в лаптях, а казаки в лампасах».
«Будь джигитом, а не мужиком»
Считая Северный Кавказ подконтрольной только им зоной, гребенские казаки с ревностью относились к солдатам русской армии, перебрасываемым на данную территорию для участия в многочисленных Кавказских войнах с Турцией. Казаки видели в этом процессе попытку посягательства на их вольность и традиции, а царских воинов воспринимали не как сослуживцев, а как угнетателей.
О неприязненном отношении гребенских казаков к русским красноречиво высказался в своем произведении «Казаки» Лев Толстой, в юности гостивший некоторое время в станице Старогладовской. По наблюдениям классика литературы «казак, по влечению, менее ненавидит джигита-горца, который убил его брата, чем солдата, который стоит у него, чтобы защищать его станицу, но который закурил табаком его хату».
Кроме того, Лев Николаевич отмечал, что гребенцы в силу своего менталитета больше склоны уважать своих врагов-горцев, нежели пришлых солдат, и добавлял «собственно, русский мужик для казака есть какое-то чуждое, дикое и презренное существо...».
Отсюда и родилось казацкое поучение: «Хочешь быть молодцем, так будь джигитом, а не мужиком».
Старообрядчество
Ещё одной и, вероятно, самой важной причиной враждебного отношения гребенских казаков к русским была религия.
Гребенцы принадлежали к той малочисленной группе казачества, которая официальному православию, предпочитала исповедовавшееся их праотцами старообрядчество.
Видя в старохристианской религии основу своей идентичности, они долгие годы отстаивали право на служение культу по первоначальному образцу и жизнь по особым нравственным заветам.
Император Пётр I, отмечая особую удаль и верность гребенцов в деле служения государству, велел не тревожить старых верований казаков. Однако последующие правители не оставляли попыток вернуть их в реформированную Никоном церковь.
Известно, что 18 мая 1738 года, атаман гребенского войска обратился с посланием к Астраханскому епископу Иллариону, в котором выражал своё возмущение тем, что официальное православие усердно насаждается в Кизляре. В своём обращении он заявлял, что «как отцы наши и деды жили в православной вере, так и мы в том же стоим, не прибавливаем и не убавливаем».
Внешность
Стремясь убрать из своего генетического кода следы принадлежности к русской нации, гребенские казаки предпочитали создавать семьи с пленёнными турчанками, а также брать в жёны ногаек, черкешенок, ингушек или татарок. Именно поэтому спустя несколько поколений антропологи фиксировали внешние отличия казаков от жителей среднерусской равнины. При доминировании светлых глаз и прямого носа, гребенцы обладали достаточно смуглой кожей и тёмными волосами, делавшими их похожими на типичных представителей Северного Кавказа.
К тому же, как отмечал исследователь казачества Н. Гриценко, гребенские казаки, переняли у местного населения их удобную одежду, и, подражая джигитам, носили черкеску, бешмет, башлык, бурку и папаху, дополняя костюм кинжалом, поясом и газырями.
Комментариев нет:
Отправить комментарий