Александр Морозов: "Русский мир" как ложное присвоение "универсализма культуры и любви"

Коля Клименюк написал большую колонку во Франкфуртер Альгемайне. Надо сказать, что она гораздо глубже известного текста Владимира Ермоленко, который был опубликован в Standard. 

Это два программных текста, атакующих "русскую культуру". 

Ермоленко в своем тексте акцентирует колониализм и насилие. И это легко оспаривать. 

А вот Клименюк ставит вопрос гораздо глубже: проблема в любви и универсализме.

Действительно, ясно, что Бродский не был "русским империалистом". Но когда он возражал Кундере, он возражал с позиций присвоенного "универсализма культуры". И вот этот "присвоенный универсализм" он нам - во всяком случае моему поколению - казался вполне естественным, чуть ли не "природным". 

Да, этот универсализм был одной из опор культурного сопротивления "советизму", но при этом в момент, когда "история пошла" и народы стали самоопределяться, он сыграл с нами злую шутку. 

Откуда бралось представление о том, что культурный национализм соседних народов - это "культурный провинциализм"? Оно опиралось не на "русское величие", а вот как раз на "высокий универсализм", к которому якобы мы имеем отношение. Бродский возражал Кундере с позиций "мы тут вместе с Оденом и Джоном Донном" считаем, что культура выше, чем "все это мелкое". 

И второй момент у Клименюка тоже очень точный. Русская культура ведь пропагандирует не "насилие" как таковое, а "любовь". И вот эта "любовь", если к ней присмотреться, вся построена на нарушении границ чужого пространства. Эта "любовь" тоже претендует на эмоциональный универсализм. "Ты че, меня не любишь? Ну, как это может быть?! Ведь любовь - это основа всего. Еще ап. Павел говорил, что любовь движет миром. Давай, люби меня!". 

И тут трудно с Колей не согласиться. Этот заход гораздо точнее объясняет и "путинизм". Потому что в "путине" тоже ведь главное это не риторика "имперского величия" и "силовой политики". А ее ядром является постсоветское присваивание себе "универсализма" (это мы стоим на старых универсальных ценностях, которые сейчас преданы Западом) и на постсоветской "любви" ("я к вам с добрыми чувствами, мы с вами братья и один народ, а вы нас ненавидите, как же так, ведь миром правит любовь?!"). И получается, что вот этот путинский универсализм "культуры и любви" - разумеется, абьюзивный и террористический - совершенно смыкается с машинальным интеллигентским - ровно таким же - самопониманием российского культурного сообщества - "мы же наследуем универсализму и апостолу Павлу, мы отвергаем ложное "величие", империализм и шовинизм, это само собой и мы хотим, чтобы люди были братьями, и культура - как мы ее себе конструируем - якобы создает нам "домик", в котором мы уверенно чувствуем себя борцами с тоталитаризмом и всяческим культурным партикуляризмом ("провинциализмом")"...