Однако, раб, прол тоже не способен помыслить свободу иначе, как анархию, ни бога, ни начальства, ни закона, прол расслабляется. Кстати, реальный индустриальный пролетариат необычайно раскрепощён, вплоть до потрахатся или покурить драпу на работе, или постебатся над президентом или патриархом в небесах. В этом выражен рабский принцип немедленного удовлетворения, что имеет два важных последствия: во-первых, пролы — маги, во-вторых, пролетариат не может принять отсроченное удовлетворение революции и утопии.
Таким образом, можно говорить о двух анархизмах: буржуазном и пролетарском.
Буржуазный анархизм мужественен, это — герой одиночка, герой-богоборец, это — господин, то есть буржуа. Господа, в отличии от рабов, способны к систематическому насилию, что и выливается в террор, революции, войны буржуазных анархистов. Насилие присущее буржуазному анархизму господ – это откровенное насилие террора, революции, войны.
Пролетарскому анархизму рабов то же свойственны специфические формы насилия – это насилие эмансипации, подобное, например, тоталитарному дзену. Как в низких, так и высоких своих формах насилие рабов – спонтанные вспышки. Пролетарский анархизм женственен, рабы не способны к систематическому насилию, требуют немедленного удовлетворения, что выливается в городские карнавалы вроде мая 68-го или, например, оранжевой революции. Рабам нужен господин, фигура кумира — вождя, душевное отношение к которому амбивалентно, любовь легко сменяет ненависть. Видимо, это и произошло с Муаммаром Каддафи.
Властители извечно анархисты, тем более буржуазия или современные элиты. Анархизм господ — это как раз тот случай, когда свобода личности оборачивается волюнтаризмом диктатора, классический пример чего — великий либерал реформатор Пиночет.
Внешне,анархизм рабов то же есть утверждение диктатуры, но это только так кажется, на самом деле рабы творят кумиров, обычно себе подобных, и их власть условна, спектакль и ограниченный обыкновенно сценой, например, приветствующих кумира толп, например, кумира отдающего распоряжения подчинённым.
Однако, вернёмся к буржуазному анархизму. Капитализм — это утопия, ab ovo, от своеобразной телеологии Вебера и марксова призрака коммунизма. Таким образом, не только откровенно правые идеологии анархизма носят буржуазный характер, но и либертарные. Левая идея — религия эпохи капитализма.
Основные черты пролетарского анархизма — это ненасильственные формы сопротивления, отрицание утопического сознания и, увы, консерватизм. Социальность — это метафизика, политика стаёт религией, религия — мистицизмом, что выливается во все эти холодные войны. Пролетарский мистицизм — это магия, магия — это имитации, имитации — это политика.
Буржуазному анархизму то же присущ мистицизм, но мистицизм богоборца, гностика, что исторически выражено через связь буржуазного анархиста с масонством, как в случае Бакунина или Карелина.
Торро и Толстой, как и Ганди и Гапон — это, всё таки, выражение пролетарского сознания, эти господа подобны Моисею, снизошедшему к рабам, Флориану Гайеру, ставшему на сторону восставших крестьян. Как рабам нужен кумир, так же им нужен бог, то есть мистицизм пролетарского анархизма — это открытое и свободное исповедание. Таким образом, пролетарским формам анархизма противостоит утопическое сознание как левых, так и правых, вроде анархокапиталистов, агористов. Пролетарский анархизм — это Ганди и Лал Хар Даял, Муммар Каддафи и Абдул Джаффар Хан, это христианский анархизм, это онтологический анархизм…
На последнее явление следует обратить особое внимание. Хаким Бей — бывший неокон и, видимо, цеэрушник. Консерватизм — это политическое выражение философии постмодернизма. Но онтологический анархизм суть либертарное преломление постмодернизма, подобное постанархизму. Постмодернизм — философия магов, а пролетариат — маги, сами опредмеченные, рабы машин. Постмодернизм на деле философский анархизм, и это уже повлекло за собою массу последствий, таких как становление полицентричного мира глобализации, отказ от суверинетета государствами в пределах наднациональных рынков, и то ли ещё будет.
Современное общество не является буржуазным, оно подобно позднему Средневековью – Ренессансу, являясь по сути пролетарским, но существующим в устаревших формах буржуазной утопии. Это значит, что оно гомогенно в классовом смысле, то есть является кастовым и клановым. Это обнажает внеклассовую природу власти, осмысление власти как зла метафизического, а не социального. Буржуазный анархист, естественно, тут принимает позу богоборца, гностика и т.п. Пролетрарий же уповает на истинные человеческие отношения, что, например, выражает себя как иммедиатизм Хаким Бея. В конечном итоге, пролетарский анархизм — это царство божее, опять таки не в эсхатологической перспективе буржуазного историцизма, а реализуемое здесь и сечас, как община, церковь и т.п.
Пролетариату присущи специфические формы знания, что пока явлено, как философский анархизм постмодернизма, что, на мой взгляд, ещё не является полноценной манифестацией пролетарских форм анархизма. Господство буржуазии опосредованно теорией, пролетарская тенденция – это детеоретизация знания. Содержание постмодернизма сводится к критике и преодолению буржуазной метафизики, что приводит к непосредственному обращению к трансцендентному, что извечно считалось пьянством, имитациями. Истинное народное знание имеет позитивный характер, но искуплено лжи буржуазной рациональности: дискурсов, нарративов и т.п. Это детская наивность и простота инсайтов: Эврика! Этот консервативный анархизм постмодерна и есть начало становления собственно пролетарского общества, которое будет вот этими самыми христианскими анархизмами, онтолгическими анархизмами и т.п.
Буржуазный анархист — реакционер, подобный коммунисту, либералу, фашисту, нацисту, исламисту, традиционалисту…
PS: Я сам прол и должен писать заваркой от теологии освобождения и толстовства, от Корчинского и Хаким Бея, что, впрочем, я и делаю, но… Моя позиция такова: никаких измов, никаких привоев левой идеи к традиции, которая, априори, носит либертарный характер, ибо перед Богом все равны, Господь превыше любых человеческих властей и законов. Я слишком хорошо знаю какое мы — пролы — дерьмо, мы — фетишисты, мы — сотворили кумиров, мы — маги, мы — трусы, мы себя не знаем, а значит и не можем преодлеть того на путях веры, мы — тупы, мы — бунтуем, ибо рабы, наш пацифизм — просто фальшивка не способных к систематическому насилию, но ой как способных к преступлению труса, у нас рабское понимание господства, как порабощения, мы распущены, свойственный нам нонконформизм — нонконформизм блядей, мы мстительны и лицемерны, вороваты и лживы…
Всё это должно быть преодолено на путях веры. Нет иного пути эмансипации обездоленных и угнетённых!
Комментариев нет:
Отправить комментарий