Галина Иванкина: Традиция как деградация

«Прошлое — тесно».
Из футуристов.

У канадской писательницы Маргарет Этвуд есть совершенно чудовищная антиутопия — «Рассказ служанки». Изображённый мир настолько безумен, что даже оруэлловская фантазия выглядит, как вполне сносное обиталище для хомо-сапиенса. Впрочем, и замятинский рациональный ад кажется премилым технократическим парадизом, где светит мягкое, вечное солнышко.

«Рассказ служанки» — это победившие «скрепы». Традиционность, возведённая в абсолют. Следование заветам и приметам. Культ предельной естественности и детородной функции. Домострой-hard в его англосаксонском изводе, что уже само по себе — дико и больно.

Действие происходит в мрачном будущем — на территории реакционно-теократического царства Галаад (несмотря на библейское имя, это всего лишь ряд штатов Северной Америки). Комендантский час, истерия целомудрия — то бишь юбки в пол и, как водится, перманентный конфликт со всей остальной цивилизацией.

Откуда дровишки? Читателю показывают, что дорога в преисподнюю, как и завсегда, вымощена благим намерением — химики, экологи да социологи с докторами выяснили: живём отвратительно, жрём — гадость, вдыхаем — её же. И — бабы, вместо, чтоб рожать — учатся на юристов и менеджеров, а потом до сорока лет скачут на дискотеках. Опять же — вредный фитнес. Вымираем! Крышка! А давайте убьём промышленность, науку, литературу, высшее образование, культуру, а ещё – гламур и глянец. Потому как и физика с кибернетикой, и Дольче с Габбаной — одинаково поганые для праведного жития.

По сюжету лишь одна из ста женщин может забеременеть. Фертильных женщин отправляют в специальные лагеря, где их готовят к исполнению единственной цели — зачатию и рождению детей для функционеров, чьи жёны – коряги не способны «дать урожай» (текст перенасыщен аграрно-животноводческой терминологией). В общем, какое-то странноватое, … бесноватое у них целомудрие получилось — вроде как фемина вся в длинном-широком и глаза – долу, но — будь любезна спать с «хозяином», у которого по документам — законная половинка, и она (сия половинка) ещё и обязуется на всё благосклонно взирать. Задача-то — возвышенная! Не дать человечеству сдохнуть. Беречь и пестовать экологию. Протоптать широкую, торную дорогу к матери-Природе.

Лютый-лютый мир, из которого невозможно выбраться, ибо он поглощает и засасывает, подобно болоту. Оруэлловский или замятинский дурдом выглядит хрупко — его можно сокрушить. Здесь же — вбиты сваи, но воля — парализована.

После той книги (и особенно — после сериала, а он – ещё ужаснее) остро начинаешь ценить блага современного общества — несовершенного и глупого, но хотя бы понятного.

Разумеется, книжка мадам Этвуд — сугубо тенденциозная. Она пропитана духом западного феминизма, а это — не самый благолепный запах. Написанная в 1980-х годах — в эпоху дамочек-яппи — история служанки вызвала горячую полемику в Канаде и США. Однако же канва — ясна и безжалостна. Люди — какими бы образованными ни были – могут быстренько вернуться в пещеру, к шкурам и кострам. Или — к той самой «традиции», которая зачастую ещё страшнее пещеры, ибо пещера — это территория чистого инстинкта, не обременённого словесами о «преблагих жертвах» и «добродетельных устремлениях». Как только звучит лозунг: «Возродить!» вкупе с восхвалением лаптей-домохозяек-народных примет-экологически чистых пельменей, etc – следует быть начеку. Не идёт ли тут процесс деградации?

Человек так устроен, что не может существовать исключительно в настоящем — он либо стремится в будущее, либо — сворачивает шею, оглядываясь на прошлое. В идеале соблюдён баланс: грядущее – манит; история — подпитывает. Так было в советские-шестидесятые, например.

Сейчас, увы, эпоха «исторических бдений», когда изо всех щелей несётся «возрожденчество», которое отдаёт … вырожденчеством. Тому пример — бесконечное муссирование темы … повышения рождаемости. Не спешите возмущаться! Я не призываю к абортам и дебильному секс-просвету — трудно отыскать более последовательного противника free love, чем я. Тут об ином речь. О соотношении количество/качество. В моём СССР поднимался другой вопрос: как вырастить гармоничную личность — строителя коммунизма. Штучный товар. Не стадо. Люди-бриллианты. Да, в 2000-м году мы заимели недоразвитый капитализм, вместо обещанного коммунизма, но … мы-то ещё живы. В СССР боролись не за поголовье, но за итоги работы по формированию человека-созидателя. Цыплят — по осени. По делам их судите… Потому что борьба за количество — это уровень биологической выживаемости, а не полноценного бытия.

Не так давно уважаемый мною автор — Татьяна Воеводина опубликовала текст, в котором даётся «традиционно-выверенный» совет: «Чтобы население росло или, по крайней мере, не вырождалось, идеалом и образцом женщины должна снова стать домохозяйка и мать. Работающая должна считаться хуже, ниже домохозяйки. К роли домохозяйки должны стремиться девушки. Это обратное тому, что есть сегодня. Притом во всём белом человечестве. Автор зовёт в каменный век? Ну да. Если мы хотим достичь результата, нужно вернуть моральные и поведенческие нормы, которые были тогда, когда искомый результат – достигался. Если мы готовы смириться с отсутствием результата – мы можем продолжать, как есть. Единственное, к чему зовёт автор, это к прямому взгляду на вещи. Чтобы не ждать чудес».

Воеводина — это не какая-нибудь кликуша в застиранной ситцевой хламиде. Это — человек с очень хорошим советским образованием. И вдруг — тезис о «роли домохозяйки». То, от чего Русский Мир отказался в ходе Революции-1917, индустриализации и культурного обновления 1920-1950-х годов. Культ юной матери (а теперь всё чаще раздаются голоса в пользу раннего деторождения — с 19 до 23-х лет), многодетности (что? какие знания-умения может дать молоденькая дурочка своим трём-четырём отпрыскам?!), агрессивного распределения гендерных ролей: всё это мощный откат и даже — не побоюсь этого слова — упадок. Но Татьяна Воеводина в силу своего разума не вопит лозунгово — она просто констатирует. Хотите многочисленности? Уберите баб из офиса. Воспитывайте ревностных жён. Прочие же авторы — именно кричат и требуют. Будучи сами — детьми работавших мам-инженеров…

О, да! Если мы хотим окончательно и навсегда отречься от социального, научного и культурного прогресса, мы должны культивировать податливых дщерей и брутальных самцов. Юница — отдаётся, рожает, кормит; парень — воюет, рычит и гордится бицепсами... Кто же строит, изобретает, летает? А никто! Ведь зачем? Главное же — не спутники с балетом и прочие «совковые мерзости», а — крепкие детородные функции и тому прочая естественность. Лечить? Примочками да заговорами. Учить? Дык ерунда всё это. Бином Ньютона — кому он помог зачать-родить-выкормить? Мы же — от сохи. При отсутствии той сохи.

Удивительная реальность — господа-традиционалисты ратуют за лапотки да сермяжку, не умея их создавать. Не нравится богомерзкая суть гаджетов? Так забросьте их! Покиньте квартиру, выстроенную при Советах. Отправьте на переплавку своё немецкое авто — нет! — перекуйте распредвал на орало. Да, и своё буйное орало (то есть рот) пореже раскрывайте — бородатые пахари болтали редко. Борода-то у вас есть, а руки — бабьи, нежные. Токмо по клавишам долбать выходит. Нравится Русь-деревня? Какого хрена сидите в мегаполисе? Марш в поля! И с унитазом — распрощайтесь. Очко деревянного сортира — вот ваш экологически-верный путь. Харю мыть — из рукомойника. Вода — из колодезя. Простите, но холодная. Скрепы — они такие. Суровые. Лучина, ендова, портянки. Замечательная писательница, русская патриотка Елена Чудинова («Мечеть Парижского Богоматери», «Декабрь без Рождества», «Побѣдители») в своей статье «Квазиархаика как ролевая игра» говорит о «…ролевом «прикиде», сводящемся к неопрятной бородище, отсутствию галстука, а у женщин – к платочку».

В обществе, где царит культ «послушных жён», неминуема и другая опасность — эпидемия дамского паразитизма. Уже сейчас в российскую моду вошёл образ юной прилипалы. Она с пятого-шестого класса уясняет: учиться-развиваться — это для уродин и нищебродок. А для симпатичной милочки — обеспеченный (лучше всего — убелённый сединами) жених-негоциант при шикарном авто и налаженном бизнесе. Дотянуть с двойки на тройку, спихнуть бестолковый ЕГЭ, а на выходе — прыгнуть на крепкую шею к дядьке лет 45-60. Такие жарче любят и выше ценят. Но и те «лохудры», которых проигнорировал высокоранговый самец при немецком авто (традиционалы до крайности космополитичны, как только дело касается удобств!), так вот, лохудры — тоже не отстают от великого тренда: родить-то надо! И как можно раньше! Не важно, для чего и от кого — ушлые девчули помнят и про «материнский капитал», и про «женись, подонок, я же — мать!» Формированию подобных настроений способствуют не только статьи-вопли о традиционной роли женщины, но и туповатые сериалы — о провинциальных золушках, получающих в финале осанистого богатея 50+, дом в престижной местности, ворох тряпок и шезлонг под южной пальмой. (В советской традиции золушки получали специальность, высшее образование и «Светлый путь», а замуж выходили за молодых инженеров). Нынче же достаточно поймать кавалера, скоренько разродиться и требовать от общества/государства подачек, льгот и всяко-разного вспомоществования. Сама же — легла на диван с чипсами и сериалом (как вариант — на кушетку к массажистке или косметологу), а там хоть трава не расти. Или — расти, как трава.

В СССР к женщине-домохозяйке относились с предубеждением. За тунеядство не привлекали (пусть вам не врут либералы!), однако же, и не прославляли. Наши мамы — трудились, а моя — даже и за границей. Нас иногда называли «поколением с ключом на шее». Родители — на службе. Мы — сами себя обслуживали, а выходя во двор, вешали ключ — в виде своеобразного кулона. Безусловно, у нас имелись добрые бабушки, участвовавшие в воспитании и особенно — в кормлении. Феномен советских бабушек — это звено всё той же цепи: родители видели нас по вечерам и в выходные дни. Пенсионеры — помогали. Плохо ли это? Нет. Мы гордились своими умными, деятельными, начитанными «предками», которые лечили, учили, творили, проектировали. И — бабушками-дедушками — победившими и выстоявшими. В стихотворении Сергея Михалкова «А что у вас?» ребята перечисляют профессии своих мам: лётчица, милиционер, вагоновожатый, повар, инженер, портниха. И никто не говорит: «Моя мама — красавица, жена и просто рожает!» А всё почему? Социальный прогресс требовал от человека максимального включения в трудовые и хозяйственные будни. Какая жена-красавица и «просто мама», если в городе — заводы, фабрики, железнодорожные узлы, комбинаты, школы, больницы, научные лаборатории?! Надо — работать. Всем. Учиться — тоже всем. Ныне — …а зачем? Куда? Где? Включай традицию — рожай побольше. Не думай. Не развивайся. Не трудись.

Но что будет, когда перемрёт последнее советское поколение — то самое — с ключом на шее? Что грызть будете? Корни со скрепами?