Никита Редько: По следам Наполеона в Казахстане

На самом деле это определенный качественный прорыв Восточного Бонапартистского Комитета на территории Казахстана. С 2009 года по 2011 год шесть публикаций в газетах, три городских, одна республиканская, переговоры с руководством Западно-Казахстанского Государственного Университета им. М.Утемисова для проведения презентации Букеевского проекта ВБК в Уральске, приглашение к участию в международной конференции, посвященной юбилею Букеевской орды, и даже краткая презентация нашего Букеевского проекта на круглом столе в Западно-Казахстанском Областном краеведческом музее, все это свидетельствует о том, что бонапартистская букеевская тема, которую мы предложили нынешнему Казахстану, имеет полное право на свое существование, и внимание к ней вполне закономерное.

Начало этого проекта мне исключительно напоминает авантюру. Кирилл Серебренитский, мой коллега и наставник по Восточному Бонапартистскому Комитету, выдвинул версию и предложил эту живую казахстанскую наполеоновскую тему летом 2009 года, в нашу первую невиртуальную встречу, которая не заставила себя долго ждать вслед за нашим знакомством во всемирной паутине осенью 2008 года. Именно тогда, познакомившись с Кириллом, я не понаслышке уже узнал о деятельности Восточного Бонапартистского Комитета, организации совершенно авантюрного плана, как мне тогда показалось. Я сразу провел аналогию с тайными обществами и орденами, масонскими ложами и братствами, в которые принимали людей только избранных, проверенных, своих. И вот, когда я влился в эту общность, в это живое братство людей, объединенных идеей поиска преемственности бонапартистского движения и реализации наполеоновских проектов на востоке, у меня появилась возможность осуществления давно желаемого плана обоснования связи Наполеона с современным Казахстаном.


На самом деле, та выверенная история, которая нам преподносится зачастую на страницах исторических монографий и научных трактатов, неоправданно мертва, пока она не получает продолжения в виде новаторских исследований, прогрессивных изысканий и предположений. Именно такой неоднозначный смелый целевой подход к истории и отличает наш Восточный Бонапартистский Комитет от многочисленных наполеоновских научных обществ, разбросанных по всему миру.
Я сам являюсь представителем одной из таких организаций, поэтому немного знаю эту кухню изнутри. В 1996 году Бен Вейдер, ныне уже покойный, основатель и первый Президент Международного Наполеоновского Общества принимает меня в товарищество своей организации. С этого времени я получаю непосредственную возможность считать себя участником международного наполеоновского движения, к которому так всегда стремился, с того времени, как заболел Наполеоном. Правда, участвовать в деятельности Международного Наполеоновского Общества мне приходилось виртуально до лета 2007 года, когда меня пригласили на международный Наполеоновский Конгресс в Польшу.  Это действительно было мое невообразимое, непередаваемое ощущение ожившей истории, это действительно была моя первая настоящая возможность соприкоснуться с живым Наполеоном, к которому я всегда так стремился. Но этот дух Наполеона, тот самый восторженный бонапартизм, несмотря на все вышесказанное так и не нашел свой выход до самого лета 2009 года, когда мне подвернулась замечательная возможность почувствовать вкус наполеоновской авантюры на губах, по-настоящему окунуться в атмосферу бонапартистского движения XXI века.

Букеевский проект  — глобальный по своей сути и бонапартистский по своему предназначению. Букеевская Орда – это наследие Великой Империи Чингиз-хана, родившееся на стыке Европы и Азии, это казахское ханство, продемонстрировавшее собой синтез лучших традиций рациональной философии Запада и иррациональной духовности Востока. К сожалению, история Букеевской Орды, это долгое время умалчивающаяся страница казахской истории, как бы неудобная тема, которую, за редким исключением, старались обходить и игнорировать историки. Всколыхнул большой интерес к этому вопросу, прошедший десять лет назад 200-летний юбилей Букеевской Орды. В связи с этим было организованно множество памятных общественных мероприятий, но не осталась в стороне от этого события историческая наука Казахстана. В частности,  увидел свет сборник документов, касающийся образования Букеевской Орды. Были выпущены шесть томов воспоминаний людей того времени, относительно периода Букеевской Орды, когда во главе нее стоял выдающийся представитель казахской интеллигенции Жангир-хан — просвещенный, образованный человек своего времени. Все это определенно обнадеживающие факты, демонстрирующие возрождение интереса к национальной истории. Тем не менее, официальная концепция возникновения Букееевской Орды, по-прежнему далека от совершенства. Это хорошо видно на примере современных  казахстанских школьных учебников. Проблема заключается  именно в том, что мы унаследовали советские традиции историографии. Советская концепция всей мировой истории была подогнана под очень жёсткие идеологические рамки, СССР рассматривался в изоляции, как некая отдельная планета. Источники информации были очень ограничены, о Наполеоне несколько знали только из книг Тарле и Манфреда. Вот эту ограниченность и такую изоляцию – мол, мы сами себе планета, — унаследовала история Казахстана. Считается, что события в Европе – это всё было далеко, не наше дело, и Наполеон нас вообще не касается – поскольку дальше Палестины и Подмосковья он на восток не продвинулся. Тем не менее, геополитические планы Наполеона имели свое отражение в истории Казахстана, также как и Казахстан имел прямое отношение к событиям наполеоновской эпохи.

В основе проекта Восточного Бонапартистского Комитета как раз лежит новейшая версия возникновения этого казахского государства.  Букеевская Орда — это результат совместного межконтинентального стратегического проекта, который разработали Император Всероссийский Павел I и Первый консул Франции Наполеон Бонапарт, в течение января 1801 года; то есть —  наследие секретного военного союза России и Франции (1800-1801 г.г.); часть глобального проекта, известного как — Поход в Индию.

Меня долгое время волновал вопрос влияния Наполеона на становление казахской государственности. Нет ни одного европейского государства начала XIX столетия, на которое так и ли иначе не повлияла бы политика Наполеона. Северная Африка, Ближний Восток, США тоже в той или иной степени принимали участие в решении геополитических вопросов, которые были продиктованы официальной политикой правителя Франции.

Российская империя была для Наполеона особым стратегическим партнером, и он искал в лице ее правителя своего союзника в решении многих политических и экономических вопросов. В начале XIX века Наполеон получил титул Первого консула, фактически верховного правителя Франции. На российском троне воцарился великий мистик и романтик Павел I. Наполеон однажды скажет о нем очень красноречиво: «Русский Дон Кихот!»

Первое время два государя, кажется, только присматриваются друг к другу и при этом никоим образом не находят общий язык. Но очень скоро у Наполеона появляется удобный момент для сближения в интересах. Именно тогда, в самом начале XIX века, континентальная блокада англичан становится «идеей фикс» для французского императора. Как способ обуздать Британию на торговых морских путях, Наполеон призывает европейские державы закрывать свои порты для английских судов. И вот Павел I идет навстречу Франции, несмотря даже на огромное давление оппозиции в самой России. После этого, и до самой трагической гибели российского государя, они, Наполеон и Павел I — самые верные союзники в Европе.

Одним из совместных проектов Наполеона и Павла, направленных на подрыв мирового владычества Британии, должен был стать совместный поход в Индию. Совместный путь двух армий, французской и русской, должен был проходить как раз через территорию новообразованной Букеевской орды. Именно здесь, в районе Астрахани, в устье Волги должны были соединиться 35-тысячные русская и французская армии, и это, не учитывая еще казачьего войска, которое должно было своим путем, через Бухарию, идти в Индию. В дальнейшем, обе армии должны были переправиться через Каспийское море, высадиться в Астрабаде и за 50 дней войти в главные области Индии.

11 марта 1801 года Павел I подписал указ «О дозволении киргизскому народу кочевать между Уралом и Волгой». По воле судьбы это случилось именно накануне трагической смерти российского государя, в ночь с 11 на 12 марта 1801 года, от рук заговорщиков в собственном Михайловском замке. Странное и страшное стечение обстоятельств.
А Букеевская орда, таким образом, с самого момента своего основания, приобретает особый исторический смысл.

А наши изыскания несут в себе, на мой взгляд, смысл не менее глубокий и особенный. Букеевский проект, все это комплексная тема, которая, безусловно, требует серьезного научного подхода для раскрытия и изучения вопроса, дальнейшая работа требует доступа к первоисточникам, архивным материалам, которые разбросаны по всему свету, в России и в Казахстане по нашим данным кроется лишь малая часть того, что еще только предстоит исследовать, все основные ключевые документы, связанные с участием Букеевской орды в наполеоновских геополитических планах, находятся в частных и государственных архивах Франции, предположительно не рассекреченных до настоящего момента. В этом и заключается огромная интрига нашего предприятия, направленного на раскрытие данной темы, фактически этот колоссальный пласт нам только предстоит поднять в ходе исследований. Но уже сейчас, когда мы только положили начало данному проекту, по следам наших публикаций в казахстанской прессе и обращений к руководству Западно-Казахстанской области в поисках поддержки изысканий для дальнейшей реализации Букеевского проекта вместе со смыслом появился довольно неожиданный неоднозначный, а местами даже негативный резонанс. Мурат Сдыков, директор Западно-Казахстанского областного Центра истории и археологии, в своем письме руководству Западно-Казахстанского областного Управления культуры  посчитал нужным упрекнуть нас в несостоятельности предлагаемой версии образования Букеевской орды. Более того, он почему-то вдруг предположил, что принятие данного проекта научным сообществом Казахстана вынудит казахстанских историков расписаться в отсутствии потенциала и стремлении казахов к защите своей независимости и построении своей государственности… Довольно любопытно, если принять во внимание тот факт, что наши изыскания с самого первого момента получили однозначную поддержку в лице западно-казахстанского историка и краеведа Жайсана Акбева, на что вышеупомянутый доктор исторических наук тоже обращает свое негодование по поводу нашего сотрудничества.

Прошел в этом году, без особой помпы и фанфар, 210-летний юбилей образования Букеевской орды. В пику этому событию, в начале мая в Атырауском государственном университете имени Х. Досмухамедова проходила Международная научно–практическая конференция «Роль Букейской Орды в укреплении дружбы, социально-экономических и культурных связей народов». Я был приглашен к участию в этом мероприятии, на котором как раз должен был вкратце представить участникам конференции наш Букеевский проект, но так совпало, что именно в эти заявленные для мероприятия дни у меня в Уральске с рабочим визитом пребывал Кирилл Серебренитский. На самом деле я нисколько не жалею, что пришлось тогда неожиданно отказаться от участия в конференции по такой уважительной причине. Словно в компенсацию, нам в эти дни удалось встретиться с Жайсаном Акбаевым,  участником инициативной группы нашего комплексного проекта, побеседовать с местными журналистами для публикаций по исторической подоплеке нашего проекта…

Все наши сегодняшние достижения, связанные с Букеевским проектом, все это только наша первая закладка,  наш первый камень в будущий фундамент евразийского наполеоновского Казахстана, который, словно из руин, уже сейчас отчетливо встает на фоне замечательного образа наполеоновской Букеевской орды.